Декстер на десерт / Dexter Is Delicious - 30 глава (в переводе Fotini)

[bitari]

- Я пить хочу, - захныкала Саманта.
Меня нервировали жалобные нотки в её голосе, но я молчал. Я вот тоже пить хочу, но какой смысл повторять это снова и снова? Мы оба испытывали жажду. Вода уже давно кончилась и больше ни капли не осталось. Но это была меньшая из всех моих проблем. Голова у меня раскалывалась, я был заперт в трейлере где-то в Эверглейдс и только что сотворил нечто такое, чего ещё сам не понял. Ах, да, ещё кто-то собирался меня убить.
- Я чувствую себя такой дурой.
На это тоже нечего было ответить. Мы оба теперь чувствовали себя глупо, после того как сделали такое, хоть и под действием наркотиков. И, похоже, Саманта с этим справлялась хуже, чем я. Как только мы пришли в себя после нашей забавы, Саманте сначала было как будто неудобно, потом она стала нервничать, и в конце концов конкретно перепугалась, после чего в спешке принялась собирать разбросанную в пылу страсти одежду. Несмотря на то, как по-идиотски она выглядела, мотаясь по трейлеру, я все же тоже решил одеться.
И вместе с брюками ко мне вернулся разум. Я поднялся на ноги и осмотрел трейлер. Он оказался не очень длинным, каких-нибудь тридцать футов. Все окна были наглухо забиты трехдюймовой фанерой. Я постучал по фанере, надавил всем телом – она не шелохнулась. Снаружи окна явно чем-то закрепили.
Дверь была одна и повела себя она также как и окно – я толкнул её плечом, она не открылась, зато в голове прибавилось боли, плюс плечо тоже заныло. Мне пришлось присесть, чтобы боль утихла. Вот тогда-то Саманта и начала хныкать. Видимо то, что она уже оделась, придавало ей уверенности, что она имеет право жаловаться на всё, не только на отсутствие воды. К тому же, то ли от каких-то причуд акустики, или же это просто моё везение, но её жалобный тон отлично резонировал с пульсирующей болью в моей голове. С каждым её словом в мои истерзанные серые клеточки вонзалась очередная порция тупой боли.
- Здесь так воняет, - ныла она.
Здесь действительно воняло смесью застарелого пота, мокрой псиной и плесенью. Но, опять же, совсем ни к чему было об этом говорить, так как изменить этот факт мы не могли.
- Пойду возьму в машине мешочек с пахучими травами, - зло бросил я.
- Совсем не обязательно язвить.
- Не обязательно, зато я обязательно должен выбраться отсюда.
Она на меня не смотрела, и главное, перестала говорить, просто благословение какое-то. Я закрыл глаза и постарался заставить пульсирующую боль исчезнуть. Но не получилось, так как через минуту Саманта уже снова заговорила.
- Лучше бы мы этого не делали.
Я открыл глаза. Она по-прежнему не смотрела на меня, а разглядывала дальний угол трейлера. Он был пуст, но уж лучше пусть туда смотрит, чем на меня.
- Извини.
Она пожала плечами.
- Ты не виноват. Я знала, что в воде что-то есть. Они всегда так делали. Хотя раньше я не пробовала экстази.
Секунду я соображал, что она говорит о наркотиках.
- Я тоже. Так это было экстази?
- Уверена. То есть именно так мне об этом рассказывали. Тайлер часто его принимает…принимала.
Она покачала головой и вдруг покраснела.
- Короче. Она говорила, что от него тебе хочется…трогать и, знаешь, чтобы тебя трогали.
Если нам подсыпали именно экстази, то я был согласен с таким описанием. Думаю, это в любом случае был сильный наркотик, так как я горел от стыда, вспоминая, что говорил и делал под его воздействием. Моя попытка быть человеком это совсем не то – произошедшее ближе к человеческому тупизму. Наверное, стоило этому наркотику дать другое название, например беспредел-стази. Вспоминая все совершенное нами, если честно, мне было легче во всем винить наркотик. Мне не улыбалось думать о себе как о неодушевленной марионетке.
- В любом случае мне надо было сделать это, - все еще краснея, сказала Саманта.- Ну, я бы ничего не потеряла, если бы не узнала что это такое. Мне не понравилось.
Я собственно не эксперт в так называемых постельных разговорах, но почему-то был уверен, что такая откровенность не совсем то что должно быть. Из того немногого, что мне известно, я знал - если даже секс был ошибкой, то замечания делаются не такие грубые. То есть вы можете сказать что-то вроде: "Это было прекрасно. Давай не портить воспоминания попытками улучшить эту магию" или "С нами навсегда останется наш Париж!" В нашем случае фраза может быть: "С нами навсегда останется наш вонючий трейлер в Эверглейдс!". Может Саманта мне мстила за свой дискомфорт или же это было правдой и она, будучи юной девченкой, ещё не знала, что кое-что не следует озвучивать вообще.
Что бы там ни было, но вкупе с моей головной болью эти слова породили во мне злобность, о которой я и не подозревал.
- Да, это не было приятно.
На этот раз она посмотрела на меня, казалось даже со злобой, но ни слова не сказала. Когда она отвернулась, я потер шею и встал.
- Отсюда должен быть какой-нибудь выход! – произнес я скорее для себя, но она всё-таки ответила.
- Его нет. Здесь всё надежно закрыто. Они всегда здесь держат людей и пока ещё никто отсюда не выбрался.
- Ну, если они все время были под наркотой, разве кто-то пытался?
Она покачала головой, словно показывая, как я туплю и опять отвернулась. Может я и глуповат, но не настолько, чтобы сидеть и ждать, пока кто-то придет и съест меня. Поэтому я ещё раз обошел трейлер. Нового ничего я не увидел, но осмотрелся в этот раз более внимательно. Внутри трейлера мебели не было, но в дальней стене была вделана лежанка. На ней лежал тонкий поролоновый матрас, прикрытый сверху грязно-серой простыней. Я скинул матрас на пол, под ним оказалась фанерная створка. Я потянул её и открыл лючок, в котором обнаружил тощую, грязную как и простынь, подушку. Этот шкафчик видимо занимал всю ширину трейлера, но в сумраке мне не всё было видно.
Я вытащил подушку и внутри ничего кроме дубины длиной фута полтора не нашел. С одной стороны палка была состругана и вся запачкана в грязи. На другом конце были вырезаны насечки с двух сторон, а в самой древесине видно было углубление, может быть от веревки. Палку явно использовали как кол для чего бы там ни было: его втыкали в землю и к нему что-то, или кого-то, привязывали веревкой. Сверху даже был вбит старый гвоздь, видимо для развязывания веревки. Я вынул этот кол и швырнул на подушку. Сунул голову в ящик как можно глубже но ничего нового не увидел. Тогда я стукнул по днищу, затем треснул посильнее и в награду за свои усилия услышал звук прогибающегося металла.
Бинго! Я надавил со всей силы и металл поддался. Вытащив голову, я влез в ящик с ногами. В люке я еле помещался, однако мне этого было достаточно, и я принялся прыгать. Мои прыжки вызвали солидный шум и после седьмого прыжка Саманта подошла поинтересоваться, откуда такой грохот.
- Ты что делаешь? – задала она глупый вопрос.
- Убегаю, - ответил я и подпрыгнул сильнее прежнего.
Она наблюдала, как я прыгаю и качала головой. Пытаясь перекричать шум, издаваемый мною, она повысила голос:
- Ты так не убежишь.
- Металл здесь тонкий, не такой как остальной пол.
- Это предел прочности. Как целостность поверхности воды в стакане. Мы такое изучали на уроках физики.
Мне понадобилось время, чтобы подивиться глубине знаний, подаваемых на уроках физики, на которых ко всему прочему ещё изучают предел прочности пола трейлера, из которого кое-кто пытается сбежать, да так и застыл в прыжке.
Возможно она и права. В конце концов, Рэнсом Эверглейдс элитная школа, в которой вполне могут преподавать то, что в простой школе даже не внесут в расписание. Я вылез из ящика и посмотрел на плоды своих прыжков. Поверхность не сильно изменилась, видна была вмятина, конечно, но ничего более обнадеживающего не намечалось.
- Они придут раньше, чем ты выберешься.
Можно было подумать, что она злорадствует.
- Может и так, - пробормотал я и мой взгляд зацепился за валявшийся на полу кол. Вслух я вроде не воскликнул "Ага!", но это был один из тех моментов, когда вас озаряет божественный свет. Я поднял дубину и вытащил старый гвоздь. Воткнул его шляпкой в одну из насечек и пристроил прямо по центру созданной мною вмятины в железе. После этого, многозначительно взглянув на Саманту, я долбанул по дереву со всей силы. Это было больно и в руку впились сразу три занозы.
- Ха, - прокомментировала мои усилия Саманта.
Говорят что за успехом мужчины всегда стоит женщина, и если уж на то пошло, то и за пытающимся удрать Декстером тоже стоит женщина – раздражающая Саманта. Ей радостно наблюдать мои провальные попытки побега, но это вдохновляет меня на новые подвиги. Я снял туфлю и пристроил ее на конец палки с гвоздем и для проверки стукнул по нему. Это было уже не так больно и я посчитал что смогу продырявить этим орудием пол.
- На себя посмотри!
- Да без разницы, - усмехнулась она и вернулась к своему месту в середину трейлера.
Я же вернулся к своей работе, то есть к забиванию гвоздей с помощью собственной туфли. После нескольких минут усиленной работы я остановился и осмотрел вмятину: она углубилась и по краям даже появились признаки напряжения металла. Кончик гвоздя вонзился в металл, и через какое-то время уже можно было разглядеть маленькую дырочку. Я с рвением продолжил работу. Через пару минут и тонну усилий я вытащил кол и присмотрелся.
Дыра была небольшой, но уже можно было увидеть дневной свет, бьющий из-под трейлера. Приложив ещё немного усилий и потратив ещё немного времени, я смогу её увеличить достаточно, чтобы вылезти.
Я снова поместил гвоздь на место и почувствовал, как он прошел сквозь железо, потом грохнул по нему со всего размаху и он провалился ещё на несколько дюймов. Тут я прекратил стучать по деревяшке и начал её раскачивать взад-вперед, раскурочивая края дыры. Я шатал кол в разные стороны, тянул и толкал, и даже стучал по нему обутой ногой. Через двадцать минут ожесточенной борьбы металлический пол в ящике сдался и у меня появился путь на свободу.
Секунду я тупо пялился на дыру в полу. Я был умотан до предела, мышцы болели, я весь вспотел, но я был в шаге от своей свободы.
- Ну, я пошел, - сообщил я Саманте. – У тебя ещё есть шанс выбраться отсюда.
- Пока. Удачного путешествия.
Это было довольно жестко, после всего, что нам пришлось пережить вдвоем, но вероятно это всё что я услышу от неё.
- Ладно.
Я влез в ящик и поставил ноги на землю, затем протолкнул всё тело. Отверстие было узким и мне пришлось поднять руки вверх. Протискиваясь сквозь дыру, я чувствовал, как задираются о края металла сначала мои штаны, а потом и как рвётся рубашка. Но вот я уже сидел на мокрой земле Эверглейдс, ощущал как её влага проникает сквозь штаны и радовался этому гораздо больше, чем сухому полу в трейлере.
Глубоко вздохнул - свободен! Я оказался внутри кирпичного фундамента в несколько футов высотой, на котором стоял трейлер. В кладке были два отверстия – одно под дверью и второе прямо напротив. Я перекатился к одному из них. И в момент как я высунул навстречу солнечному свету свою голову и уже думал о том, что побег удался, здоровенная рука схватила меня за волосы.
- Ну хватит, придурок, - прорычал кто-то над моей головой.
Меня выдернули из-под трейлера, сделав всего одну паузу для того чтобы как следует припечатать головой о край кирпичной кладки. Яркий свет ослепил меня, но я всё же разглядел своего старого знакомого бритоголового качка. Он пригвоздил меня к стене трейлера своей рукой точно также, как раньше в холодильнике.
За его плечами я видел небольшую полянку, скрытую в буйных зарослях Эверглейдс, на которой и находился трейлер. По одну сторону видна была вода канала, у берега которой сконцентрировалось огромное количество весело жужжащих комаров.
Где-то пели птички. А по тропе к нам приближался Кукаров, менеджер ночного клуба, в сопровождении двух таких же малоприятных личностей, один из которых нес корзинку для пикника, а второй – кожаный чемоданчик для инструментов.
- Ну, что поросеночек, далеко собрался? – с мерзкой ухмылкой спросил Кукаров.
- Мне к зубному надо. Боюсь пропустить встречу.
- Боюсь, придется пропустить, - утешил Кукаров, а качок двинул мне больно по лицу. К уже имеющейся в нестерпимом количестве головной боли этот удар добавил новую волну.
Все, кто меня знает, могут подтвердить, что Декстер наитерпеливейший человек, но всему же есть предел! Я резко согнул ногу в колене и что есть силы саданул тяжеловеса по яйцам. Этого оказалось достаточно, чтобы он отпустил меня и согнулся пополам, пытаясь откашляться. Я тут же развернулся лицом к Кукарову и встал в боевую стойку.
Однако у него в руках оказался пистолет, нацеленный четко мне между глаз. Это был очень большой и по всему видно дорогой пистолет, что-то вроде Магнума. Курок взведён, и темнее чем дуло этого пистолета были разве что глаза Кукарова.
- Давай, попытайся.
Заманчиво, но я всё же решил по-другому и поднял руки над головой. Он, не отрывая взгляда от меня, отступил на пару шагов и кликнул остальных.
- Свяжите его. Можете помутузить немного, но только не испортите! Нам пригодится мясо кабанчика.
Один стянул мне руки за спиной, второй принялся разматывать скотч. Они уже пару раз обмотали мне запястья, как я услышал самый приятный звук из всех – вой полицейской сирены, а за ним раздался и голос моей сестры Деборы:
- Здесь полиция! Вы окружены! Бросайте оружие и ложитесь на землю!
Оба помощника отпрянули от меня и глядели на Кукарова с открытыми ртами. Качок всё ещё стоял на коленях и кашлял.
- Я пристрелю этого козла! – крикнул Кукаров и я заметил, как его палец нервно дернулся на спусковом крючке, когда он наставил на меня пистолет.
Прозвучал один единственный выстрел и в тот же момент полголовы Кукарова исчезло. Его дёрнуло в сторону как на веревочке, и он рухнул.
Два других людоеда тоже упали как подкошенные, а третий просто воткнулся лицом в землю. Я стоял и смотрел как из ближайших кустов ко мне несётся Дебора в окружении по меньшей мере дюжины полицейских и бойцов спецназа. Рядом с ней скакал и черный гигант детектив Уимс из полиции племени микосуки.
- Декстер! – орала Дебора.
Она ухватила меня в охапку и секунду смотрела мне прямо в глаза.
- Декс! – было приятно видеть на её лице волнение.
Она хлопала меня по плечам и рукам и почти улыбалась – очень редкое явление. И, что естественно для Деб, тут же испортила всё впечатление вопросом:
- Где Саманта?
Я смотрел на неё, не веря своим ушам. У меня голова раскалывается, штаны порваны, горло и лицо пострадали от грубого обращения качка, меня терзала совесть за кое-что недавно содеянное, мои руки, наконец, всё ещё обмотаны скотчем, к тому же я изнывал от жажды. Меня избили, меня похитили, накачали против воли наркотиками, снова побили и ещё угрожали большим пистолетом. И всё это я перенес без единой жалобы, но Деб! Она думает только о Саманте! Саманте, которую кормили и за которой ухаживали. Которая сидит в этом трейлере по собственному желанию, и даже очень охотно, и которая ноет только по поводу незначительных неудобств. В то время как я изо всех сил пытался, и не очень удачно, спасти себя. К тому же стоит отметить, что москиты вокруг уже собрали армии, а мне нечем дать отпор - мои руки по-прежнему связаны.
Короче, Дебора все-таки моя семья, а учитывая, что руки не свободны, толкнуть её мне всё же было позволено.
- Я в порядке, сестричка. Спасибо что спросила.
И как обычно потратил сарказм зря. Она схватила меня за плечи и начала трясти.
- Где она? Где Саманта?
Я вздохнул и сдался.
- В трейлере. С ней всё нормально.
Дебора секунду смотрела на меня, потом резко развернулась и помчалась к двери трейлера. Уимс последовал за ней, и я услышал, как заскрипел металл, видимо он снял дверь с петель. Через мгновение он прошел мимо, держа дверь за ручку. За ним появилась Деб, обнимающая Саманту за плечи.
- Я нашла тебя. Теперь ты в безопасности, - говорила Деб девушке, а та была явно не в себе и тоже бормотала:
- Оставьте меня в покое.
Я оглядел поляну. Спецназовцы не нежничая, вязали бойцов Кукарова. По видимому всё шло к концу, кроме нечеловеческой активности у моего незащищенного лица многомиллионной армии комаров. Я пытался их отпугнуть, но конечно же со связанными руками это дохлый номер. Я тряс головой, но их это не пугало, а наоборот прибавило мне головной боли. Я пробовал помахать локтями, но и это напрасно. Я прямо слышал как эти проклятые комарики смеются надо мной и потирая свои противные хоботки, зовут на пир всех своих дружков.
- Кто-нибудь мне развяжет руки?