Учитывая, что любая школа имеет законное право защищать своих учеников от официального преследования, и влияние родителей и выпускников Рэнсом Эверглейдс, нам было бы нелегко собирать информацию об уже двойном исчезновении. Но к счастью, школа решила использовать преодоление кризиса, чтобы попрактиковаться в осуществлении социальной активности. Они предложили нам присесть в том же офисе с загроможденными стенами, пока миссис Штайн приводит в боеготовность учителей и администраторов.
Я осмотрел комнату и заметил, что количество стульев не изменилось. Моё свободное пятно на стене больше не казалось ужасно привлекательным. Но я решил, что наша значимость в Великой Схеме поднялась на несколько пунктов после исчезновения аж двух учеников, и, короче говоря, я стал слишком важной персоной, чтобы подпирать стенку. А в комнате был ещё один отличный стул.
читать дальшеТолько я обосновался на стуле миссис Штайн, как зазвонил мой телефон. Я взглянул на экран, где было написано, что звонит Рита. Я ответил:
- Алло?
- Декстер, привет, это я, - сказала она.
- Это было моим первым предположением.
- Что? О. Не важно, слушай, - сказала она, что было явно излишним, потому что я как раз этим и занимался. - Доктор говорит, что мы готовы ехать домой, ты можешь нас забрать?
- Вы что? – удивился я. В конце концов, Лили Энн родилась только вчера.
- Готовы, - терпеливо повторила она. - Мы готовы ехать домой.
- Это слишком скоро, - возразил я.
- Доктор говорит, что нет, - сказала она. - Декстер, я делала это прежде.
- Но Лили Энн, она могла что-нибудь подхватить, или автомобильное кресло - сказал я, и понял, что в панике от мыслей о покинувшей безопасное убежище больницы Лили Энн заговорил в ритином стиле.
- С ней всё замечательно, Декстер, и со мной тоже, - сказала она. - И мы хотим домой, так что, пожалуйста, приезжай и забери нас, хорошо?
- Но Рита…
- Мы будем ждать. Пока, - и она повесила трубку прежде, чем я успел придумать какую-нибудь рациональную причину не выписываться пока из больницы. Секунду я таращился на свой мобильник, а затем мысль о Лили Энн в мире, полном микробов и террористов, гальванизировала меня. Я забросил сотовый в чехол и вскочил на ноги.
- Я должен уйти, - сказал я сестре.
- Да, понимаю, - она бросила мне ключи от машины. – Возвращайся как можно скорее.
Я ехал на юг в чистом стиле Майами, что означало двигаться быстро, скользя между рядами машин, словно их вообще не существует. Обычно я так не ездил; вопреки истинному духу дорог нашего города, я всегда считал, что добраться до места не менее важно, чем выглядеть быстрым. Но скоростное вождение давалось мне легко - в конце концов, я же вырос здесь, да и ситуация призывала ко всей поспешности и мужской суровости, которую я мог собрать. О чём Рита думала? Как она убедила врачей согласиться? Это не имело никакого смысла: Лили Энн такая крошечная, хрупкая, ужасно уязвимая - отсылать её в холодную жестокую действительность так скоро было абсолютным и чёрствым безумием.
Я заскочил домой, чтобы захватить совершенно новое детское автомобильное кресло. Я несколько недель тренировался, чтобы не оплошать в нужный момент, но момент настал слишком быстро, и мои обычно такие ловкие пальцы словно превратились в замороженные сардельки, когда я попытался закрепить кресло на сиденье с ремнём безопасности. Я никак не мог пропихнуть их в щель на спинке. Я толкал, тянул, порезал палец о прессованный пластик и уронил эту штуку, чтобы засунуть палец в рот.
И это устройство для безопасности? Как оно сможет защитить Лили Энн после столь агрессивного нападения на меня? И даже если оно сработает, как полагается - и ничего не случится - как я смогу спасти Лили Энн в таком мире, как наш? Особенно так скоро после рождения - просто безумием было отсылать её домой в первый же день её жизни. Типичное медицинское высокомерие и безразличие; доктора думают, что они всё знают только потому, что изучали органическую химию. Но они не знают всего, они не видят того, что так ясно подсказывает мне отцовское сердце. Ещё слишком рано выбрасывать Лили Энн в холодный жестокий мир, лишь бы сэкономить пару долларов страховой компании. Ничем хорошим это не кончится.
Я наконец угнездил детское сиденье на место и помчался к больнице. Но вопреки моим абсолютно логичным опасениям, я не обнаружил перед зданием больницы прячущуюся от пуль Риту и играющую с использованными гильзами Лили Энн. Вместо этого Рита сидела в инвалидном кресле в холле, держа на руках туго спелёнутого младенца. Когда я ворвался внутрь, она посмотрела на меня с улыбкой облегчения и сказала:
- Привет, Декстер, ты так быстро приехал.
- О, - выдавил я, пытаясь осознать тот факт, что каким-то чудом всё в порядке. – Ну, в общем, я был типа неподалёку.
- Ты ведь не собираешься вести нас домой так же быстро? - спросила она.
Но прежде, чем я успел заявить, что никогда не буду ехать быстро с Лили Энн в автомобиле, и что я считаю, что ей стоит остаться здесь немного подольше, к нам протолкался веселый небритый юноша и схватился за ручки Ритиного инвалидного кресла.
- Хэй, а вот и папа, - сказал он. – Ну что, ребята, готовые идти?
- Да, э… Спасибо, - сказала Рита.
Парень моргнул, сказал: "Вот и ладушки", ногой снял коляску с тормоза и повёз Риту к выходу. И поскольку в некоторые моменты даже мне приходится мириться с неизбежностью, я издал глубокий покорный вздох и последовал за ними.
Около машины я взял Лили Энн у Риты и осторожно положил её на агрессивное автомобильное кресло. Почему-то тренировки со старой куклой Астор не подготовили меня к настоящему ребёнку; в конце концов Рите пришлось помочь мне должным образом закрепить Лили Энн. Наконец, тотально бесполезный дурачок Декстер смог сесть за руль и завести мотор. Постоянно поглядывая в зеркало, чтобы удостовериться, что авто-кресло не объято пламенем, я выехал с парковочного места и направился на улицу.
- Не слишком быстро, - напомнила Рита.
- Да, дорогая.
Я медленно ехал домой - не настолько медленно, чтобы рисковать вооруженным нападением моих дорогих сограждан, но в пределах плевка от ограничения скорости. Каждый звук клаксона, каждый взрыв включенного на пределе громкости автомобильного стерео, казалось, нёс в себе угрозу, и притормозив на красный, я с тревогой оглядел соседние автомобили: не целится ли в нас кто-нибудь из автомата?. Но всё закончилось хорошо и мы благополучно вернулись домой. Снять ремни с автокресла Энн Лили оказалось гораздо проще, чем закреплять их, и в мгновение ока я завёл их с Ритой в дом и удобно устроился на диване.
Я смотрел на них, и внезапно всё вдруг оказалось таким другим, просто из-за того, что они впервые оказались дома. Сам вид моего новорождённого ребёнка в этих старых декорациях словно подчеркивал тот факт, что жизнь стала новой, удивительной и хрупкой.
Я бесстыдно бездельничал, впитывая это ощущение и упиваясь изумительными чудесами всего вокруг. Я пощекотал крошечные пальчики на ножках Энн Лили, погладил пальцем её щечки; они были мягче, чем всё, что я когда-либо трогал прежде. Я практически чуял запах её розовой новизны кончиками пальцев. Рита с ребёнком на руках ускользнула в улыбчивую полудрёму, пока я трогал, нюхал и любовался. Наконец я взглянул на часы, увидел, сколько прошло времени, и вспомнил, что я вообще-то приехал на чужой машине, хозяйка которой словесно казнила людей и за меньшее.
- Ты уверена, что вы будете в порядке? – спросил я у Риты.
Она открыла глаза и улыбнулась древней улыбкой матери чудесного ребёнка, которую так отлично изобразил Леонардо.
- Я делала это раньше, Декстер, - ответила она. – Всё будет прекрасно.
- Если ты уверена, - сказал я с совершенно новой чувствительностью, которую чувствовал на самом деле.
- Я уверена, - подтвердила она, и я с огромной неохотой оставил их.
Вернув автомобиль Деб на парковку Рэнсом Эверглэйдс, я обнаружил, что ей выделили для допросов комнату в старом деревянном строении с видом на залив. Пагода, как называлось это здание, словно утёс нависало над спортивным стадионом. Это старое деревянное строение выглядело слишком хрупким, чтобы пережить хотя бы единственный летний шторм, но каким-то чудом простояло достаточно долго, чтобы стать историческим ориентиром.
Дебора разговаривала с чрезвычайно чисто выбритым юношей, когда я вошел, и просто кивнула мне, не прерывая ответ мальчика. Я обосновался на стуле рядом с ней.
Оставшуюся часть дня ученики и преподаватели заходили в хрупкое старое здание по одному и рассказывали всё, что знали о Саманте Алдовар и Тайлер Спанос. Все ученики, которых мы видели, были умны, привлекательны и вежливы, а все учителя выглядели образованными и компетентными, и я начал ценить преимущества образования в частной школе. Если бы у меня была возможность посещать школу вроде этой, кто знает, кем бы я мог стать? Возможно вместо заурядного эксперта по анализу брызг крови, который ускользает в ночь ради бессовестного убийства, я стал бы доктором, или физиком, или даже сенатором, который ускользает в ночь ради бессовестного убийства. Ужасно грустно было думать о моём впустую потраченном потенциале.
Но частное образование дорого - далеко за пределами финансовых возможностей Гарри, да даже если бы оно было ему по карману, сомневаюсь, что Гарри пошел бы на это. Он всегда опасался элитизма, и верил во все наши общественные учреждения. Даже в общественную школу - или возможно, особенно в общественную школу, так как она давала навыки выживания, которые, как он знал, нам понадобятся.
Эти навыки пригодились бы и двум пропавшим девушкам. К половине шестого, когда мы с Деб закончили с допросами, мы узнали о них пару интересных подробностей, но ни единого факта в пользу того, что они смогли бы выжить в дебрях Майами без айфона и кредитки.
Саманта Алдовар оставалась загадкой даже для тех, кто по их мнению, отлично её знал. Ученики знали, что она учится за счет дотации, но это, кажется, никого не волновало. Все они сказали, что она мила, тиха, хороша в математике, и не ни с кем не встречается. Никто не мог придумать ни одной причины, зачем бы ей инсценировать собственное похищение. Никто не мог припомнить, чтобы она гуляла с кем-либо неблагонадёжным – за исключением Тайлер Спанос.
Тайлер была поистине диким ребёнком, и откровенно говоря, дружба между этими двумя девочками была крайне маловероятна. Саманта в школу и обратно возила её мать в Хиндае четырёхлетней давности; Тайлер ездила на собственном Порше. Саманта была тиха и застенчива, а Тайлер была нескончаемой шумной вечеринкой, закатываемой где угодно и по любому поводу. У неё не было друга только потому, что она не могла ограничиться одним мальчиком за раз.
И все же за прошлый год или около того эти две девочки крепко сдружились: они почти не расставались за обедом, после школы, и по выходным. И это беспокоило Дебору больше всего.. Она спокойно слушала и задала вопросы, объявила Порше Тайлер в розыск, и (с дрожью) послала своего напарника Дика поговорить с семьей Спанос, и ни что из перечисленного не вызывало столько волн на Море Деборы. Но странная дружба между этими двумя девочками, по непонятной причине заставляла её встать в стойку учуявшего мясо кокер-спаниеля.
- Это, блин, бессмысленно, - говорила она.
- Они - подростки, - напомнил я. - Они, вроде бы и должны быть бессмысленными.
- Ошибаешься, - возразила Дебора. - Некоторые вещи всегда имеют смысл, особенно с подростками. Ботаны зависают с ботанамаи; спортсмены и чирлидерши тусят со спортсменами и чирлидершами. Это никогда не меняется.
- Может, у них есть некий тайный взаимный интерес, - предположил я, небрежно поглядывая на часы, показывающие, что мне уже очень скоро пора будет уезжать домой.
- Стопудово, - сказала Деб. - Держу пари, если мы найдём его, то узнаем, где они.
- Но никто здесь, кажется, не знает, что это могло бы быть, - сказал я, мысленно подбирая изящный способ улизнуть.
- Да что, блин, с тобой такое? – рявкнула Дебора.
- Прости?
- Ты корчишься, словно хочешь в туалет.
- О, гм, на самом деле, мне скоро надо будет уйти. Я должен забрать Коди и Астор до шести.
Моя сестра уставилась на меня бесконечно долгим взглядом.
– Никогда бы не поверила, - сказала она наконец.
- Чему?
- Тому, что ты женишься, детей заведёшь… ну, знаешь. Станешь семьянином, со всей своей хернёй.
Она имела в виду мою тёмную сторону, мою бывшую ипостась Мстителя Декстера, одинокое лезвие в свете луны. Она знала о моем альтер-эго и похоже, смирилась с ним – как раз тогда, когда я собрался о нём забыть.
- Ну, наверное, я и сам бы раньше не поверил. Но …- я пожал плечами. – Я остепенился.
- Да, - сказала она и отвела взгляд. – Раньше меня.
Я наблюдал, как её лицо перестраивается обратно в свою обычную маску бесконечно сварливой властности, но на это потребовалось несколько мгновений, и в промежутке она выглядела отвратительно уязвимой.
- Ты её любишь? - внезапно спросила она, качнувшись назад, чтобы встать передо мной, и я удивлённо моргнул. Такой глупый и личный вопрос был совсем не в духе Деборы; одна из причин, почему мы так хорошо ладили. – Ты любишь Риту? – повторила она
- Я…я не знаю…, - осторожно ответил я - Я, эээ, привык к ней.
Дебора покачала головой.
- Привык, - повторила она. - Как будто она - мягкое кресло или что-то вроде.
- Не такое уж и мягкое, - возразил я, пытаясь внести нотку легкомыслия во внезапно весьма неудобный разговор.
- А ты вообще любил? В смысле, ты способен любить?
Я подумал о Лили Энн:
- Да. По моему, да.
Дебора несколько долгих секунд таращилась на моё лицо, что-то там выискивая, пока наконец не отвернулась к старому деревянному окну с видом на залив.
- Чёрт. Езжай домой. Забирай своих детей и болтайся со своей мягкокресельной женушкой.
Я уже давно не был человеком, но даже я понимал, что что-то совсем не так на Земле Деборы, и не мог оставить её на этой ноте.
- Деб, - спросил я. - Что стряслось?
Её шейные мускулы напряглись, но она продолжала смотреть на волны.
- Вся эта семейная фигня. Эти две девочки и их долбаные семьи. Твоя семья и долбаный ты. Никогда не работает так, как следует, никогда не правильно, но есть у всех, кроме меня, - она глубоко вздохнула и покачала головой. - И я действительно хочу этого, - она свирепо качнулась ко мне, - И никаких проклятых шуточек о биологических часах, понял?
Честно говоря, я был слишком глубоко шокирован поведением Деборы, чтобы шутить о часах или чем-либо другом. Но я знал, что должен как-то отреагировать, хотя бы шуткой, но смог придумать лишь вопрос о Кайле Чацком, мужчине, с которым она жила уже несколько лет. Тогда всё начиналось как в мыльной опере. Я использовал их отношения в качестве шпаргалки по обычной жизни и похоже, настала пора платить по счетам.
- С Кайлом всё в порядке?
Она фыркнула, но слегка расслабилась.
- Чёртов Чацкий. Твердит, что он слишком старый, потрёпанный и бесполезный для милой молодой девушки вроде меня. Всё талдычит, что я могу добиться большего. А когда я отвечаю, что может быть, не хочу добиваться большего, он просто качает головой с печальной рожей.
Это была чрезвычайно интересная, действительно захватывающая возможность изучить жизнь того, кто пробыл человеком намного дольше меня, но у меня закончились идеи для конструктивных комментариев, да и часы ощутимо давили: те, что на запястье, не биологические. Поэтому, побарахтавшись в поисках достаточно утешительной и одновременно намекающей на необходимость моего скорого отъезда фразы, я мог изобрести лишь:
- Ну, уверен, у него добрые намерения.
Дебора смотрела на меня достаточно долго, чтобы заставить засомневаться в том, что я сказал правильную вещь. Затем она тяжко вздохнула и снова отвернулась к окну.
- Да, - сказала она. - Я тоже уверена, что намерения у него добрые.
Она молча смотрела на залив, и её вздохи были хуже, чем любые слова, которые она могла бы сказать.
Эту сторону моей сестры я прежде не видел, и не особо хотел разглядывать. Я привык к Деборе, полной шума и ярости, Деборе, раздающей тумаки. Видеть её мягкой, уязвимой и жалеющей себя было чрезвычайно неприятно. Даже зная, что мне следует как-то её утешить, я понятия не имел, с чего начать, и просто неловко стоял, пока наконец потребность уехать не пересилила мой чувство долга.
- Сожалею, Деб, - и как ни странно, я действительно сожалел. – Но я должен ехать за детьми.
- Да, - ответила она, не обернувшись. – Езжай к своим детям.
- Гм, - напомнил я, - мне нужно как-то до моего автомобиля добраться.
Она медленно отвернулась и просмотрела на дверь здания, где ждала миссис Штайн. Затем кивнула и встала.
- Хорошо, - сказала она. - Мы здесь закончили.
Она прошла мимо меня, задержавшись только чтобы сухо поблагодарить госпожу Штайн, и молча направилась к своей машине.
Напряженное молчание длилось всю дорогу. Я чувствовал, что должен хоть что-нибудь сказать, чтобы поднять ей настроение, но первые мои две попытки провалились с таким треском, что не хотелось и пробовать. Деб заехала на парковку участка и остановилась около моего автомобиля, смотря прямо перед собой с тем же видом несчастного самокопания, который не сходил с её лица на протяжении всей поездки.
- Ну, - наконец сказал я – Увидимся завтра.
- На что это похоже? - спросила она, и я замер с полуоткрытой дверью.
- На что похоже что?
- Когда ты впервые держишь своего ребёнка.
Мне не пришлось долго думать над ответом:
- Удивительно, - сказал я. - Абсолютно чудесно. Не похоже ни на что на свете.
Она смотрела на меня, и я не понимал, хочет ли она обнять меня или стукнуть, но она не сделала ни того, ни другого; только медленно покачала головой.
- Езжай за своими детьми, - сказала она. Я подождал чуть-чуть, не скажет ли она что-нибудь ещё, но она промолчала.
Я вышел из автомобиля, и провожая взглядом её медленно исчезающий вдали автомобиль, пытался понять, что гложет мою сестру. Но это было явно что-то слишком сложное для человека новой чеканки, поэтому я выкинул это из головы, сел в свою машину и поехал за Коди и Астор.
Я осмотрел комнату и заметил, что количество стульев не изменилось. Моё свободное пятно на стене больше не казалось ужасно привлекательным. Но я решил, что наша значимость в Великой Схеме поднялась на несколько пунктов после исчезновения аж двух учеников, и, короче говоря, я стал слишком важной персоной, чтобы подпирать стенку. А в комнате был ещё один отличный стул.
читать дальшеТолько я обосновался на стуле миссис Штайн, как зазвонил мой телефон. Я взглянул на экран, где было написано, что звонит Рита. Я ответил:
- Алло?
- Декстер, привет, это я, - сказала она.
- Это было моим первым предположением.
- Что? О. Не важно, слушай, - сказала она, что было явно излишним, потому что я как раз этим и занимался. - Доктор говорит, что мы готовы ехать домой, ты можешь нас забрать?
- Вы что? – удивился я. В конце концов, Лили Энн родилась только вчера.
- Готовы, - терпеливо повторила она. - Мы готовы ехать домой.
- Это слишком скоро, - возразил я.
- Доктор говорит, что нет, - сказала она. - Декстер, я делала это прежде.
- Но Лили Энн, она могла что-нибудь подхватить, или автомобильное кресло - сказал я, и понял, что в панике от мыслей о покинувшей безопасное убежище больницы Лили Энн заговорил в ритином стиле.
- С ней всё замечательно, Декстер, и со мной тоже, - сказала она. - И мы хотим домой, так что, пожалуйста, приезжай и забери нас, хорошо?
- Но Рита…
- Мы будем ждать. Пока, - и она повесила трубку прежде, чем я успел придумать какую-нибудь рациональную причину не выписываться пока из больницы. Секунду я таращился на свой мобильник, а затем мысль о Лили Энн в мире, полном микробов и террористов, гальванизировала меня. Я забросил сотовый в чехол и вскочил на ноги.
- Я должен уйти, - сказал я сестре.
- Да, понимаю, - она бросила мне ключи от машины. – Возвращайся как можно скорее.
Я ехал на юг в чистом стиле Майами, что означало двигаться быстро, скользя между рядами машин, словно их вообще не существует. Обычно я так не ездил; вопреки истинному духу дорог нашего города, я всегда считал, что добраться до места не менее важно, чем выглядеть быстрым. Но скоростное вождение давалось мне легко - в конце концов, я же вырос здесь, да и ситуация призывала ко всей поспешности и мужской суровости, которую я мог собрать. О чём Рита думала? Как она убедила врачей согласиться? Это не имело никакого смысла: Лили Энн такая крошечная, хрупкая, ужасно уязвимая - отсылать её в холодную жестокую действительность так скоро было абсолютным и чёрствым безумием.
Я заскочил домой, чтобы захватить совершенно новое детское автомобильное кресло. Я несколько недель тренировался, чтобы не оплошать в нужный момент, но момент настал слишком быстро, и мои обычно такие ловкие пальцы словно превратились в замороженные сардельки, когда я попытался закрепить кресло на сиденье с ремнём безопасности. Я никак не мог пропихнуть их в щель на спинке. Я толкал, тянул, порезал палец о прессованный пластик и уронил эту штуку, чтобы засунуть палец в рот.
И это устройство для безопасности? Как оно сможет защитить Лили Энн после столь агрессивного нападения на меня? И даже если оно сработает, как полагается - и ничего не случится - как я смогу спасти Лили Энн в таком мире, как наш? Особенно так скоро после рождения - просто безумием было отсылать её домой в первый же день её жизни. Типичное медицинское высокомерие и безразличие; доктора думают, что они всё знают только потому, что изучали органическую химию. Но они не знают всего, они не видят того, что так ясно подсказывает мне отцовское сердце. Ещё слишком рано выбрасывать Лили Энн в холодный жестокий мир, лишь бы сэкономить пару долларов страховой компании. Ничем хорошим это не кончится.
Я наконец угнездил детское сиденье на место и помчался к больнице. Но вопреки моим абсолютно логичным опасениям, я не обнаружил перед зданием больницы прячущуюся от пуль Риту и играющую с использованными гильзами Лили Энн. Вместо этого Рита сидела в инвалидном кресле в холле, держа на руках туго спелёнутого младенца. Когда я ворвался внутрь, она посмотрела на меня с улыбкой облегчения и сказала:
- Привет, Декстер, ты так быстро приехал.
- О, - выдавил я, пытаясь осознать тот факт, что каким-то чудом всё в порядке. – Ну, в общем, я был типа неподалёку.
- Ты ведь не собираешься вести нас домой так же быстро? - спросила она.
Но прежде, чем я успел заявить, что никогда не буду ехать быстро с Лили Энн в автомобиле, и что я считаю, что ей стоит остаться здесь немного подольше, к нам протолкался веселый небритый юноша и схватился за ручки Ритиного инвалидного кресла.
- Хэй, а вот и папа, - сказал он. – Ну что, ребята, готовые идти?
- Да, э… Спасибо, - сказала Рита.
Парень моргнул, сказал: "Вот и ладушки", ногой снял коляску с тормоза и повёз Риту к выходу. И поскольку в некоторые моменты даже мне приходится мириться с неизбежностью, я издал глубокий покорный вздох и последовал за ними.
Около машины я взял Лили Энн у Риты и осторожно положил её на агрессивное автомобильное кресло. Почему-то тренировки со старой куклой Астор не подготовили меня к настоящему ребёнку; в конце концов Рите пришлось помочь мне должным образом закрепить Лили Энн. Наконец, тотально бесполезный дурачок Декстер смог сесть за руль и завести мотор. Постоянно поглядывая в зеркало, чтобы удостовериться, что авто-кресло не объято пламенем, я выехал с парковочного места и направился на улицу.
- Не слишком быстро, - напомнила Рита.
- Да, дорогая.
Я медленно ехал домой - не настолько медленно, чтобы рисковать вооруженным нападением моих дорогих сограждан, но в пределах плевка от ограничения скорости. Каждый звук клаксона, каждый взрыв включенного на пределе громкости автомобильного стерео, казалось, нёс в себе угрозу, и притормозив на красный, я с тревогой оглядел соседние автомобили: не целится ли в нас кто-нибудь из автомата?. Но всё закончилось хорошо и мы благополучно вернулись домой. Снять ремни с автокресла Энн Лили оказалось гораздо проще, чем закреплять их, и в мгновение ока я завёл их с Ритой в дом и удобно устроился на диване.
Я смотрел на них, и внезапно всё вдруг оказалось таким другим, просто из-за того, что они впервые оказались дома. Сам вид моего новорождённого ребёнка в этих старых декорациях словно подчеркивал тот факт, что жизнь стала новой, удивительной и хрупкой.
Я бесстыдно бездельничал, впитывая это ощущение и упиваясь изумительными чудесами всего вокруг. Я пощекотал крошечные пальчики на ножках Энн Лили, погладил пальцем её щечки; они были мягче, чем всё, что я когда-либо трогал прежде. Я практически чуял запах её розовой новизны кончиками пальцев. Рита с ребёнком на руках ускользнула в улыбчивую полудрёму, пока я трогал, нюхал и любовался. Наконец я взглянул на часы, увидел, сколько прошло времени, и вспомнил, что я вообще-то приехал на чужой машине, хозяйка которой словесно казнила людей и за меньшее.
- Ты уверена, что вы будете в порядке? – спросил я у Риты.
Она открыла глаза и улыбнулась древней улыбкой матери чудесного ребёнка, которую так отлично изобразил Леонардо.
- Я делала это раньше, Декстер, - ответила она. – Всё будет прекрасно.
- Если ты уверена, - сказал я с совершенно новой чувствительностью, которую чувствовал на самом деле.
- Я уверена, - подтвердила она, и я с огромной неохотой оставил их.
Вернув автомобиль Деб на парковку Рэнсом Эверглэйдс, я обнаружил, что ей выделили для допросов комнату в старом деревянном строении с видом на залив. Пагода, как называлось это здание, словно утёс нависало над спортивным стадионом. Это старое деревянное строение выглядело слишком хрупким, чтобы пережить хотя бы единственный летний шторм, но каким-то чудом простояло достаточно долго, чтобы стать историческим ориентиром.
Дебора разговаривала с чрезвычайно чисто выбритым юношей, когда я вошел, и просто кивнула мне, не прерывая ответ мальчика. Я обосновался на стуле рядом с ней.
Оставшуюся часть дня ученики и преподаватели заходили в хрупкое старое здание по одному и рассказывали всё, что знали о Саманте Алдовар и Тайлер Спанос. Все ученики, которых мы видели, были умны, привлекательны и вежливы, а все учителя выглядели образованными и компетентными, и я начал ценить преимущества образования в частной школе. Если бы у меня была возможность посещать школу вроде этой, кто знает, кем бы я мог стать? Возможно вместо заурядного эксперта по анализу брызг крови, который ускользает в ночь ради бессовестного убийства, я стал бы доктором, или физиком, или даже сенатором, который ускользает в ночь ради бессовестного убийства. Ужасно грустно было думать о моём впустую потраченном потенциале.
Но частное образование дорого - далеко за пределами финансовых возможностей Гарри, да даже если бы оно было ему по карману, сомневаюсь, что Гарри пошел бы на это. Он всегда опасался элитизма, и верил во все наши общественные учреждения. Даже в общественную школу - или возможно, особенно в общественную школу, так как она давала навыки выживания, которые, как он знал, нам понадобятся.
Эти навыки пригодились бы и двум пропавшим девушкам. К половине шестого, когда мы с Деб закончили с допросами, мы узнали о них пару интересных подробностей, но ни единого факта в пользу того, что они смогли бы выжить в дебрях Майами без айфона и кредитки.
Саманта Алдовар оставалась загадкой даже для тех, кто по их мнению, отлично её знал. Ученики знали, что она учится за счет дотации, но это, кажется, никого не волновало. Все они сказали, что она мила, тиха, хороша в математике, и не ни с кем не встречается. Никто не мог придумать ни одной причины, зачем бы ей инсценировать собственное похищение. Никто не мог припомнить, чтобы она гуляла с кем-либо неблагонадёжным – за исключением Тайлер Спанос.
Тайлер была поистине диким ребёнком, и откровенно говоря, дружба между этими двумя девочками была крайне маловероятна. Саманта в школу и обратно возила её мать в Хиндае четырёхлетней давности; Тайлер ездила на собственном Порше. Саманта была тиха и застенчива, а Тайлер была нескончаемой шумной вечеринкой, закатываемой где угодно и по любому поводу. У неё не было друга только потому, что она не могла ограничиться одним мальчиком за раз.
И все же за прошлый год или около того эти две девочки крепко сдружились: они почти не расставались за обедом, после школы, и по выходным. И это беспокоило Дебору больше всего.. Она спокойно слушала и задала вопросы, объявила Порше Тайлер в розыск, и (с дрожью) послала своего напарника Дика поговорить с семьей Спанос, и ни что из перечисленного не вызывало столько волн на Море Деборы. Но странная дружба между этими двумя девочками, по непонятной причине заставляла её встать в стойку учуявшего мясо кокер-спаниеля.
- Это, блин, бессмысленно, - говорила она.
- Они - подростки, - напомнил я. - Они, вроде бы и должны быть бессмысленными.
- Ошибаешься, - возразила Дебора. - Некоторые вещи всегда имеют смысл, особенно с подростками. Ботаны зависают с ботанамаи; спортсмены и чирлидерши тусят со спортсменами и чирлидершами. Это никогда не меняется.
- Может, у них есть некий тайный взаимный интерес, - предположил я, небрежно поглядывая на часы, показывающие, что мне уже очень скоро пора будет уезжать домой.
- Стопудово, - сказала Деб. - Держу пари, если мы найдём его, то узнаем, где они.
- Но никто здесь, кажется, не знает, что это могло бы быть, - сказал я, мысленно подбирая изящный способ улизнуть.
- Да что, блин, с тобой такое? – рявкнула Дебора.
- Прости?
- Ты корчишься, словно хочешь в туалет.
- О, гм, на самом деле, мне скоро надо будет уйти. Я должен забрать Коди и Астор до шести.
Моя сестра уставилась на меня бесконечно долгим взглядом.
– Никогда бы не поверила, - сказала она наконец.
- Чему?
- Тому, что ты женишься, детей заведёшь… ну, знаешь. Станешь семьянином, со всей своей хернёй.
Она имела в виду мою тёмную сторону, мою бывшую ипостась Мстителя Декстера, одинокое лезвие в свете луны. Она знала о моем альтер-эго и похоже, смирилась с ним – как раз тогда, когда я собрался о нём забыть.
- Ну, наверное, я и сам бы раньше не поверил. Но …- я пожал плечами. – Я остепенился.
- Да, - сказала она и отвела взгляд. – Раньше меня.
Я наблюдал, как её лицо перестраивается обратно в свою обычную маску бесконечно сварливой властности, но на это потребовалось несколько мгновений, и в промежутке она выглядела отвратительно уязвимой.
- Ты её любишь? - внезапно спросила она, качнувшись назад, чтобы встать передо мной, и я удивлённо моргнул. Такой глупый и личный вопрос был совсем не в духе Деборы; одна из причин, почему мы так хорошо ладили. – Ты любишь Риту? – повторила она
- Я…я не знаю…, - осторожно ответил я - Я, эээ, привык к ней.
Дебора покачала головой.
- Привык, - повторила она. - Как будто она - мягкое кресло или что-то вроде.
- Не такое уж и мягкое, - возразил я, пытаясь внести нотку легкомыслия во внезапно весьма неудобный разговор.
- А ты вообще любил? В смысле, ты способен любить?
Я подумал о Лили Энн:
- Да. По моему, да.
Дебора несколько долгих секунд таращилась на моё лицо, что-то там выискивая, пока наконец не отвернулась к старому деревянному окну с видом на залив.
- Чёрт. Езжай домой. Забирай своих детей и болтайся со своей мягкокресельной женушкой.
Я уже давно не был человеком, но даже я понимал, что что-то совсем не так на Земле Деборы, и не мог оставить её на этой ноте.
- Деб, - спросил я. - Что стряслось?
Её шейные мускулы напряглись, но она продолжала смотреть на волны.
- Вся эта семейная фигня. Эти две девочки и их долбаные семьи. Твоя семья и долбаный ты. Никогда не работает так, как следует, никогда не правильно, но есть у всех, кроме меня, - она глубоко вздохнула и покачала головой. - И я действительно хочу этого, - она свирепо качнулась ко мне, - И никаких проклятых шуточек о биологических часах, понял?
Честно говоря, я был слишком глубоко шокирован поведением Деборы, чтобы шутить о часах или чем-либо другом. Но я знал, что должен как-то отреагировать, хотя бы шуткой, но смог придумать лишь вопрос о Кайле Чацком, мужчине, с которым она жила уже несколько лет. Тогда всё начиналось как в мыльной опере. Я использовал их отношения в качестве шпаргалки по обычной жизни и похоже, настала пора платить по счетам.
- С Кайлом всё в порядке?
Она фыркнула, но слегка расслабилась.
- Чёртов Чацкий. Твердит, что он слишком старый, потрёпанный и бесполезный для милой молодой девушки вроде меня. Всё талдычит, что я могу добиться большего. А когда я отвечаю, что может быть, не хочу добиваться большего, он просто качает головой с печальной рожей.
Это была чрезвычайно интересная, действительно захватывающая возможность изучить жизнь того, кто пробыл человеком намного дольше меня, но у меня закончились идеи для конструктивных комментариев, да и часы ощутимо давили: те, что на запястье, не биологические. Поэтому, побарахтавшись в поисках достаточно утешительной и одновременно намекающей на необходимость моего скорого отъезда фразы, я мог изобрести лишь:
- Ну, уверен, у него добрые намерения.
Дебора смотрела на меня достаточно долго, чтобы заставить засомневаться в том, что я сказал правильную вещь. Затем она тяжко вздохнула и снова отвернулась к окну.
- Да, - сказала она. - Я тоже уверена, что намерения у него добрые.
Она молча смотрела на залив, и её вздохи были хуже, чем любые слова, которые она могла бы сказать.
Эту сторону моей сестры я прежде не видел, и не особо хотел разглядывать. Я привык к Деборе, полной шума и ярости, Деборе, раздающей тумаки. Видеть её мягкой, уязвимой и жалеющей себя было чрезвычайно неприятно. Даже зная, что мне следует как-то её утешить, я понятия не имел, с чего начать, и просто неловко стоял, пока наконец потребность уехать не пересилила мой чувство долга.
- Сожалею, Деб, - и как ни странно, я действительно сожалел. – Но я должен ехать за детьми.
- Да, - ответила она, не обернувшись. – Езжай к своим детям.
- Гм, - напомнил я, - мне нужно как-то до моего автомобиля добраться.
Она медленно отвернулась и просмотрела на дверь здания, где ждала миссис Штайн. Затем кивнула и встала.
- Хорошо, - сказала она. - Мы здесь закончили.
Она прошла мимо меня, задержавшись только чтобы сухо поблагодарить госпожу Штайн, и молча направилась к своей машине.
Напряженное молчание длилось всю дорогу. Я чувствовал, что должен хоть что-нибудь сказать, чтобы поднять ей настроение, но первые мои две попытки провалились с таким треском, что не хотелось и пробовать. Деб заехала на парковку участка и остановилась около моего автомобиля, смотря прямо перед собой с тем же видом несчастного самокопания, который не сходил с её лица на протяжении всей поездки.
- Ну, - наконец сказал я – Увидимся завтра.
- На что это похоже? - спросила она, и я замер с полуоткрытой дверью.
- На что похоже что?
- Когда ты впервые держишь своего ребёнка.
Мне не пришлось долго думать над ответом:
- Удивительно, - сказал я. - Абсолютно чудесно. Не похоже ни на что на свете.
Она смотрела на меня, и я не понимал, хочет ли она обнять меня или стукнуть, но она не сделала ни того, ни другого; только медленно покачала головой.
- Езжай за своими детьми, - сказала она. Я подождал чуть-чуть, не скажет ли она что-нибудь ещё, но она промолчала.
Я вышел из автомобиля, и провожая взглядом её медленно исчезающий вдали автомобиль, пытался понять, что гложет мою сестру. Но это было явно что-то слишком сложное для человека новой чеканки, поэтому я выкинул это из головы, сел в свою машину и поехал за Коди и Астор.
@темы: перевод, Декстер на десерт / Dexter Is Delicious [Dexter 5]
-
-
12.02.2012 в 21:42