Работая в полицейском департаменте округа Майами, я неоднократно слышал выражение "дождь из дерьма". Но, откровенно говоря, я ни разу не наблюдал сей метеорологический феномен воочию до тех пор, пока Деб не вздумалось объявить в розыск единственного сына высокопоставленного чиновника. Всего через пять минут у дома рядом с машиной Деборы стояли три полицейских автомобиля и фургон теленовостей. На шестой минуте Деб позвонил капитан Мэттьюз. Следующие две минуты я слышал от неё только: "Да, сэр. Да, сэр. Нет, сэр." К концу разговора её челюсти были сжаты так сильно, что я засомневался, сможет ли она когда-нибудь снова есть твёрдую пищу.
читать дальше- Чёрт, - прошипела она сквозь сжатые зубы. - Мэттьюз отменил розыск.
- Мы знали, что это случится, - сказал я.
- Ну да, - кивнула Деб, а затем добавила, глядя мимо меня на дорогу, - Вот чёрт.
Я обернулся и посмотрел в ту же сторону. Дик вылезал из своего автомобиля, одновременно подтягивая штаны и широко улыбаясь женщине, стоявшей перед фургоном новостей и поправляющей причёску перед съемкой. Она даже на минуту забыла о своих волосах и уставилась на него. Дик кивнул ей и прогулочным шагом подошёл к нам. Она ещё полюбовалась его походкой, облизнула губы, и с новыми силами принялась за причёску.
- Технически, он твой напарник, - заметил я.
- Технически, он тупой засранец, - возразила Деб.
- Эй, - сказал Дик, подойдя к нам. - Капитан велел мне присмотреть за тобой, чтобы ты больше так не облажалась.
- И как, черт побери, ты поймёшь, лажаю ли я? - буркнула Деб.
- Ой, да ладно, - Дик пожал плечами и повернулся к тележурналистке. – В смысле, просто не разговаривай с прессой или типа того, ладно? - Он подмигнул Деборе. – В общем, я теперь от тебя ни на шаг, - сказал он. – Имей в виду.
На мгновение мне показалось, что она сейчас выпалит семь убийственных фраз, от которых Дик упадёт замертво прямо на наманикюренный газон семейства Акоста, но видимо, Деб получила такой же приказ от капитана, а она была хорошим солдатом. Дисциплина возобладала; Деб смерила Дика долгим взглядом и сказала,
- Хорошо. Давайте проверим другие имена в списке, - и смиренно направилась к своей машине.
Дик снова подтянул штаны, смотря ей в спину.
- Ну ладно, - сказал он, и последовал за нею. Тележурналистка с отсутствующим выражением следила за тем, как он уходит, пока её продюсер чуть не разбил ей лицо микрофоном.
Обратно в участок я добрался в патрульной машине с копом по фамилии Уиллоуби, ярым болельщиком Майами-Хит. К концу поездки я многое узнал о разыгрывающих защитниках и о приёме под названием "пинк-н-ролл". Полученная информация наверняка была невероятно ценной и когда-нибудь мне пригодится, однако я с немалым облегчением вылез из машины в полуденный зной и потащился в свой скромный кабинет.
Там, в компании своих инструментов, я и провёл остаток рабочего дня. Я сходил пообедать в новую забегаловку но соседству, специализирующуюся на фалафеле. К сожалению, они также специализировались на темных волосах, плавающих в мерзком соусе, что отнюдь не порадовало мой живот. Я выполнил кое-какую рутинную лабораторную работу, заполнил пару документов, и наслаждался одиночеством, пока около четырех часов ко мне забрела Дебора. В руках она держала толстую папку и выглядела столь же расстроенной, как и мой живот. Деб подтащила себе ногой стул из угла и молча сгорбилась на нём. Я отложил документ с которым работал и уделил ей всё своё внимание.
- Выглядишь неважно, сестрёнка.
Она кивнула и уставилась на свои руки.
- День был долгим.
- Ты проверяла другие имена из списка дантиста? - спросил я, и когда она молча кивнула, добавил, желая помочь ей с социальной адаптацией, - Со своим напарником, Диком?
Она вскинула голову и пронзила меня взглядом.
- С этим долбанным идиотом, - подтвердила она, пожала плечами и снова резко сгорбилась.
- Что он сделал? – спросил я.
- Ничего, - пожала она плечами, - Он не абсолютно безнадёжен в рутинной работе. Задаёт все положенные вопросы.
- Так почему вытянутое лицо, Деб? – спросил я.
- Они забрали моего подозреваемого, Декстер, - сказала она, и меня вновь поразили усталость и уязвимость в её голосе, - Пацан Акоста что-то знает; я уверена. Может, он и не прячет этих девочек, но он знает, кто, а они не позволяют мне даже поговорить с ним. - Она погрозила двери кулаком. – Даже этого засранца Дика ко мне приставили, чтобы удостовериться, что я не делаю ничего, что могло бы расстроить чиновника.
- Ну, - заметил я, - возможно, Бобби Акоста не виновен.
Деб оскалилась. Сошло бы за улыбку, не будь её лицо настолько несчастно.
- Он виновен по самую маковку. – заявила она, чуть приподняв папку в своей руке. – Глазам своим не поверишь, какой длины его послужной список, даже без тех записей, которые удалили после его совершеннолетия.
- Отчет о прошлых преступлениях не делает его виновным на сей раз, - возразил я.
Дебора подалась вперёд, и на мгновение мне показалось, что она собирается ударить меня делом Бобби Акоста.
– Чёрта с два не делает, - сказала она и к счастью для меня, открыла папку вместо того, чтобы опустить её мне на голову. - Нападение. Покушение на убийство. Нападение. Крупная автомобильная кража. – говоря о краже, она виновато взглянула на меня и пожала плечами прежде, чем вернуться к папке. – Его дважды арестовывали, поймав на месте преступления, когда кто-то умирал при подозрительных обстоятельствах, и это как минимум должно было быть убийство по неосторожности, но оба раза его старик выкупал его. - Она закрыла папку и прихлопнула по ней рукой. – И это далеко не всё. Но каждый раз заканчивалось всё одинаково: кровью на руках Бобби и выкупающем его отцом. - Она покачала головой. – Это очень плохой, испорченный ребёнок, Декстер. Он убил по меньшей мере двоих, и я абсолютно уверена, что он знает, где те девочки, если он и их уже не убил.
Я думал, что Деб скорее всего права. Не потому что длинный перечень прошлых преступлений всегда означает сегодняшнюю вину, но я почувствовал, как медленно и сонно пошевелился во тьме Пассажир, заинтересованно приподняв бровь, когда Дебора перечисляла прегрешения Бобби. Прежний Декстер определенно добавил бы имя Бобби Акоста в свой маленький список потенциальных товарищей по играм. Но Декстер версии 2.0 таким больше не занимался. Вместо этого я просто сочувственно кивнул.
- Возможно, ты права, - сказал я.
- Возможно? – вскинулась Дебора. - Я права. Бобби Акоста знает, где девочки, а я, мать его, не могу его тронуть из-за его старика.
- Ну, начал я, остро ощущая банальность того, что собираюсь произнести, но не в силах придумать чего-нибудь более стоящего, - Деб, ты ведь не можешь сражаться в правительством.
Дебора несколько секунд без выражения таращилась на меня
- Вау, - сказала она. – Сам придумал?
- Да ладно, Деб, - признаюсь, слегка раздражённо парировал я. - Ты знала, что это случилось, это произошло, так почему это тебя так заводит?
Она глубоко вздохнула, сложила руки на коленях и опустила голову, что было гораздо хуже того рыка, которого я от неё ожидал.
- Не знаю, - призналась она. - Возможно дело не только в этом. - она перевернула руки ладонями вверх. – Может, это… не знаю. Всё.
Если мою сестру действительно беспокоило всё, то легко понять, почему она так устала и страдает; отвечать за всё было бы сокрушительным бременем. Но согласно моему опыту общения с людьми, когда кто-то жалуется на всё, обычно это означает, что его беспокоит одно маленькое и конкретное нечто. И сейчас мою сестру, которая всегда действовала так, словно действительно отвечает за всё, грызло и заставляло вести себя странно нечто совершенно конкретное. И, вспоминая разговор о любви всей её жизни, Кайле Чацком, я решил, что знаю, что именно.
- Дело в Чацком?
Она вскинула голову.
- В каком смысле? Ты думаешь, что он бьет меня? Или изменяет?
- Нет, конечно, нет, - сказал я, заслоняясь рукой, на случай если ей придёт в голову меня стукнуть. Я знал, что он не посмеет ей изменить, а идея о том, что кто-то может попытаться избить мою сестру, выглядела смехотворно. – Я о том вчерашнем разговоре. О твоих тикающих биологических часах.
Она опять повесила голову и уставилась на руки, сложенные на коленях.
- Угу. Мои слова, да. - Она медленно покачала головой. — Хорошо, это всё ещё верно. А долбанный Чацкий не хочет даже поговорить об этом.
Я смотрел на сестру, и признаюсь, мои чувства характеризовали меня не с лучшей стороны, потому что моей первой осознанной реакцией на излияния Деб было: "Вау! Я действительно сочувствую настоящему человеку с настоящей человеческой проблемой". Я обнаружил, что мне не надо вспоминать подходящие слова из какого-нибудь сериала, поскольку превращение Деб в жалеющий себя студень затронуло человечные струны в тех глубинах, что открылись после рождения Лили-Энн. Я действительно сопереживал, и это меня поразило.
Итак, совершенно не задумываясь, я встал и подошел к ней. Положил ей руку на плечо, легонько пожал и произнёс:
- Мне очень жаль, сестренка. Я могу тебе чем-нибудь помочь?
Естественно, Дебора напряглась и сбросила мою руку. Она встала и посмотрела на меня с выражением, наполовину похожем на её обычный оскал.
- Для начала прекрати вести себя как отец Фланаган. Господи, Декс, что в тебя вселилось?
И прежде чем я смог произнести хотя бы слог оправдания, она вышла из моего кабинета и скрылась из виду.
- Рад был помочь, - сказал я её спине.
Может быть, я был ещё слишком плохо знаком с наличием чувств, чтобы действительно понять их и вести себя соответственно. Или возможно, Деб потребуется время, чтобы привыкнуть к новому, сострадательному Декстеру. Но мысль о злодее или группе злодеев, подсыпавших нечто зловещее в водопровод Майами, обретала все большее правдоподобие.
Когда я уже собирался уходить, мир стал еще более странным. Зазвонил мой сотовый, я взглянул на него и, увидев имя Риты, взял трубку.
- Алло?
- Декстер, привет. Это… ммм… я.
- Я догадался, - ободряюще сказал я.
- Ты ещё на работе?
- Собираюсь уходить.
- О, хорошо, потому что… Я имею в виду… если… вместо того чтобы забирать Коди и Астор… - сказала она. - Потому что сегодня не надо.
Я мысленно перевел фразу и понял, что по какой-то причине не должен сегодня забирать детей.
- Почему не надо?
- Просто… Их там больше нет, - ответила она, и в течении одного ужасного момента, пока я пытался понять, о чём она говорит, мне показалось, что с ними случилось что-то ужасное.
- Что? Где они? - с трудом выдавил я.
- О, - ответила она, — твой брат забрал их. Брайан. Он решил сводить их в китайский ресторан.
Какой дивный новый мир неизведанных переживаний открылся мне после превращения в человека. Прямо сейчас, например, я от удивления лишился дара речи. Я чувствовал, как волна за волной на меня накатывают мысли и чувства: гнев, изумление, подозрение, догадки о том, что же на самом деле задумал Брайан, почему Рита на это согласилась и что сделают Коди и Астор, когда вспомнят, что не любят китайскую стряпню. Но какими бы многочисленными и разнообразными ни были мои мысли, я оказался не в состоянии выговорить ничего, кроме мычания, и пока я пытался хоть что-то произнести, Рита сказала:
- Мне надо идти: Лили-Энн плачет. Пока, - и повесила трубку.
Мне казалось, что я стоял и слушал тишину всего несколько секунд, но, скорее всего, прошло гораздо больше времени, потому что рука, сжимавшая телефон, вспотела, а во рту пересохло из-за того, что я долго держал его открытым. Я сжал челюсти, убрал телефон и поехал домой.
Час пик был в самом разгаре, когда я ехал на юг, но как ни странно, по дороге домой я не заметил никаких случаев насилия, никаких лихачей, выписывавших виражи на дороге, никто не грозил кулаками другим водителям и не стрелял. Машины в пробке ползли не быстрее, чем обычно, но похоже, никто не возражал. Я подумал, что стоило прочитать свой гороскоп на сегодня - может, тогда бы я понимал, что происходит. Возможно, где-то в Майами люди, обладающие тайным знанием - например, друиды, — кивали головами и шептали: "Юпитер находится в заходящей луне Сатурна" — и наливали себе очередную чашку травяного чая, околачиваясь в Биркенстоксе. Или это группа вампиров, на которую охотится Деб, как бишь их? Стая? Возможно, если достаточное их количество заточит себе зубы, наступит новая эра счастья и процветания для всех. Или по крайней мере для дантиста доктора Лоноффа.
Я провел тихий вечер дома, смотря телевизор с Лили-Энн на руках. Она хорошо спала у меня на руках, и я старался не отпускать её. Мне казалось, что таким образом она показывает мне своё доверие. С одной стороны, я надеялся, что она это перерастет, потому что нельзя настолько доверять людям. Но с другой, крошечной и прекрасной стороны, это наполняло меня ощущением чуда и решимостью защищать её от всех прочих чудовищ из мрака.
Я постоянно обнюхивал голову Лили-Энн. Знаю, это определенно странное поведение, но, судя по всему, вполне нормальное для моей новой человеческой сущности. Запах был изумительным, не похожим ни на один из тех, что я вдыхал прежде. Аромат был почти незаметным, его нельзя было назвать ни сладким, ни затхлым, но он был чем-то похож и на то, и на другое, и на что-то ещё, и вообще ни на что. Я понюхал и не мог определить, на что он похож, а потом понюхал ещё раз, потому что мне захотелось, и неожиданно ощутил новый, легко идентифицируемый, аромат из области подгузника.
Менять подгузники не так страшно, как звучит, и я был не против этого. Конечно, это не та работа, которую я избрал бы для себя в качестве постоянного занятия, но в случае с Лили-Энн смена подгузника не причиняла мне особых страданий. В какой-то степени мне было даже приятно оказать ей такую личную и необходимую услугу. Дополнительное удовольствие я получил, увидев, как Рита, коршуном кинувшаяся к нам в желании убедиться, что я случайно не сварил ребенка, остановилась при виде моей спокойной уверенности. А когда я закончил и она взяла Лили-Энн с пеленального столика и сказала мне "Спасибо", я почувствовал тепло от осознания своей нужности.
Пока Рита кормила Лили-Энн, я вернулся к телевизору и несколько минут смотрел хоккей. Неутешительное зрелище: во-первых, «Пантеры» уже проигрывали три гола, а во-вторых, не было драк. Эта игра привлекала меня честной и достойной похвалы жаждой крови, которую проявляли игроки. Но теперь мне в голову пришло, что я не должен одобрять такие вещи. Новый, Меняющий Подгузники Папа Декстер решительно настроенный против насилия не может одобрять игры вроде хоккея. Может быть, я смогу переключиться на боулинг. Он казался чудовищно скучным, но в нем не лилась кровь, и он был уж точно более захватывающим, чем гольф.
Прежде чем я принял какое-либо решение, вернулись Рита с Лили-Энн.
- Хочешь помочь ей срыгнуть, Декстер? — спросила она с улыбкой Мадонны (Мадонны с картины, не той, что носит причудливые лифчики).
- Никогда не хотел ничего сильнее, — ответил я. И как ни странно, я говорил правду. Я повесил на плечо маленькое полотенце и пристроил Лили-Энн лицом к нему. И почему-то не было ничего ужасного в том, что она издала несколько тихих звуков и на полотенце вытекло немного молока. Я тихонечко поздравлял её с каждой отрыжкой, пока наконец она не начала засыпать; тогда я повернул её лицом к себе, прижал к груди и начал осторожно укачивать.
В такой позе меня и застал Брайан, когда около девяти привез Коди и Астор. Технически, это слегка сдвигало режим дня, поскольку в девять им полагалось ложиться, а теперь дети доберутся до кроватей, опоздав как минимум на пятнадцать минут. Но Рита, кажется, не возражала, и было бы грубо с моей стороны делать замечания, после того как дети явно отлично провели вечер. Коди даже почти улыбался, и я мысленно сделал себе заметку о необходимости выяснить, в какой китайский ресторан Брайан водил его, чтобы добиться такой реакции.
С Лили-Энн на руках я был ограничен в передвижениях, но пока Рита командовала детям надевать пижамы и чистить зубы, я успел перекинуться парой дружеских слов с братом.
-Ну, - сказал я, пока он с довольным лицом придерживал дверь, - Похоже, что они отлично провели время.
- О да, - ответил он со своей ужасной фальшивой улыбкой, - замечательные дети, они оба.
- Они ели спринг-роллы? - спросил я, и на мгновение лицо Брайана стало озадаченным.
- Спринг? Ах да, они попробовали все, что я им предложил, - сообщил он с таким зловещим весельем в голосе, что мне стало совершенно ясно: речь не о еде.
- Брайан… - начал я, но меня прервало появление Риты.
- О, Брайан, - сказала она, забирая у меня Лили-Энн, - понятия не имею, что ты сделал, но дети замечательно провели время с тобой. Я никогда их такими не видела.
- Это было удовольствием и для меня,- заверил он, и по моей спине пробежал ледяной холод.
- Не посидишь с нами несколько минут? - предложила Рита. - Я сварю кофе, или бокал вина…
- О нет, - сказал он, - большое спасибо, дорогая леди, но мне действительно нужно идти. Верите или нет, но у меня назначена встреча сегодня.
- О! - воскликнула Рита, виновато краснея. - Я надеюсь, ты не… Я имею в виду, с детьми, когда у тебя могло бы быть… Ты ведь не должен…
- Всё в порядке, - ответил Брайан так, словно фраза Риты имела смысл, - у меня полно времени. Но, увы, сейчас я вынужден откланяться.
- Хорошо, - успокоилась Рита. - Если ты уверен, что… И я не могу выразить, как я тебе благодарна, потому что…
- Мама! - позвала её Астор из дальнего конца коридора.
- Ой… Прости, но… Я так тебе благодарна, Брайан. - И она поцеловала его в щеку.
- Не за что. Мне самому было приятно, - произнёс Брайан и Рита улыбнулась и поспешила к Астор и Коди.
Мы с Брайаном переглянулись. Я столько всего хотел ему высказать, но все это было слишком неопределенным, чтобы начинать разговор.
- Брайан, - снова начал я и опять не смог продолжить, а он улыбнулся своей жуткой, фальшивой, понимающей улыбкой.
- Знаю, - сказал он, - но меня действительно ждут. - Он открыл дверь и обернулся ко мне. — Они действительно замечательные дети. Спокойной ночи, братец.
Он вышел и скрылся в ночи, оставив мне воспоминание о его жуткой улыбке и неприятное чувство, что происходит нечто очень неправильное.
читать дальше- Чёрт, - прошипела она сквозь сжатые зубы. - Мэттьюз отменил розыск.
- Мы знали, что это случится, - сказал я.
- Ну да, - кивнула Деб, а затем добавила, глядя мимо меня на дорогу, - Вот чёрт.
Я обернулся и посмотрел в ту же сторону. Дик вылезал из своего автомобиля, одновременно подтягивая штаны и широко улыбаясь женщине, стоявшей перед фургоном новостей и поправляющей причёску перед съемкой. Она даже на минуту забыла о своих волосах и уставилась на него. Дик кивнул ей и прогулочным шагом подошёл к нам. Она ещё полюбовалась его походкой, облизнула губы, и с новыми силами принялась за причёску.
- Технически, он твой напарник, - заметил я.
- Технически, он тупой засранец, - возразила Деб.
- Эй, - сказал Дик, подойдя к нам. - Капитан велел мне присмотреть за тобой, чтобы ты больше так не облажалась.
- И как, черт побери, ты поймёшь, лажаю ли я? - буркнула Деб.
- Ой, да ладно, - Дик пожал плечами и повернулся к тележурналистке. – В смысле, просто не разговаривай с прессой или типа того, ладно? - Он подмигнул Деборе. – В общем, я теперь от тебя ни на шаг, - сказал он. – Имей в виду.
На мгновение мне показалось, что она сейчас выпалит семь убийственных фраз, от которых Дик упадёт замертво прямо на наманикюренный газон семейства Акоста, но видимо, Деб получила такой же приказ от капитана, а она была хорошим солдатом. Дисциплина возобладала; Деб смерила Дика долгим взглядом и сказала,
- Хорошо. Давайте проверим другие имена в списке, - и смиренно направилась к своей машине.
Дик снова подтянул штаны, смотря ей в спину.
- Ну ладно, - сказал он, и последовал за нею. Тележурналистка с отсутствующим выражением следила за тем, как он уходит, пока её продюсер чуть не разбил ей лицо микрофоном.
Обратно в участок я добрался в патрульной машине с копом по фамилии Уиллоуби, ярым болельщиком Майами-Хит. К концу поездки я многое узнал о разыгрывающих защитниках и о приёме под названием "пинк-н-ролл". Полученная информация наверняка была невероятно ценной и когда-нибудь мне пригодится, однако я с немалым облегчением вылез из машины в полуденный зной и потащился в свой скромный кабинет.
Там, в компании своих инструментов, я и провёл остаток рабочего дня. Я сходил пообедать в новую забегаловку но соседству, специализирующуюся на фалафеле. К сожалению, они также специализировались на темных волосах, плавающих в мерзком соусе, что отнюдь не порадовало мой живот. Я выполнил кое-какую рутинную лабораторную работу, заполнил пару документов, и наслаждался одиночеством, пока около четырех часов ко мне забрела Дебора. В руках она держала толстую папку и выглядела столь же расстроенной, как и мой живот. Деб подтащила себе ногой стул из угла и молча сгорбилась на нём. Я отложил документ с которым работал и уделил ей всё своё внимание.
- Выглядишь неважно, сестрёнка.
Она кивнула и уставилась на свои руки.
- День был долгим.
- Ты проверяла другие имена из списка дантиста? - спросил я, и когда она молча кивнула, добавил, желая помочь ей с социальной адаптацией, - Со своим напарником, Диком?
Она вскинула голову и пронзила меня взглядом.
- С этим долбанным идиотом, - подтвердила она, пожала плечами и снова резко сгорбилась.
- Что он сделал? – спросил я.
- Ничего, - пожала она плечами, - Он не абсолютно безнадёжен в рутинной работе. Задаёт все положенные вопросы.
- Так почему вытянутое лицо, Деб? – спросил я.
- Они забрали моего подозреваемого, Декстер, - сказала она, и меня вновь поразили усталость и уязвимость в её голосе, - Пацан Акоста что-то знает; я уверена. Может, он и не прячет этих девочек, но он знает, кто, а они не позволяют мне даже поговорить с ним. - Она погрозила двери кулаком. – Даже этого засранца Дика ко мне приставили, чтобы удостовериться, что я не делаю ничего, что могло бы расстроить чиновника.
- Ну, - заметил я, - возможно, Бобби Акоста не виновен.
Деб оскалилась. Сошло бы за улыбку, не будь её лицо настолько несчастно.
- Он виновен по самую маковку. – заявила она, чуть приподняв папку в своей руке. – Глазам своим не поверишь, какой длины его послужной список, даже без тех записей, которые удалили после его совершеннолетия.
- Отчет о прошлых преступлениях не делает его виновным на сей раз, - возразил я.
Дебора подалась вперёд, и на мгновение мне показалось, что она собирается ударить меня делом Бобби Акоста.
– Чёрта с два не делает, - сказала она и к счастью для меня, открыла папку вместо того, чтобы опустить её мне на голову. - Нападение. Покушение на убийство. Нападение. Крупная автомобильная кража. – говоря о краже, она виновато взглянула на меня и пожала плечами прежде, чем вернуться к папке. – Его дважды арестовывали, поймав на месте преступления, когда кто-то умирал при подозрительных обстоятельствах, и это как минимум должно было быть убийство по неосторожности, но оба раза его старик выкупал его. - Она закрыла папку и прихлопнула по ней рукой. – И это далеко не всё. Но каждый раз заканчивалось всё одинаково: кровью на руках Бобби и выкупающем его отцом. - Она покачала головой. – Это очень плохой, испорченный ребёнок, Декстер. Он убил по меньшей мере двоих, и я абсолютно уверена, что он знает, где те девочки, если он и их уже не убил.
Я думал, что Деб скорее всего права. Не потому что длинный перечень прошлых преступлений всегда означает сегодняшнюю вину, но я почувствовал, как медленно и сонно пошевелился во тьме Пассажир, заинтересованно приподняв бровь, когда Дебора перечисляла прегрешения Бобби. Прежний Декстер определенно добавил бы имя Бобби Акоста в свой маленький список потенциальных товарищей по играм. Но Декстер версии 2.0 таким больше не занимался. Вместо этого я просто сочувственно кивнул.
- Возможно, ты права, - сказал я.
- Возможно? – вскинулась Дебора. - Я права. Бобби Акоста знает, где девочки, а я, мать его, не могу его тронуть из-за его старика.
- Ну, начал я, остро ощущая банальность того, что собираюсь произнести, но не в силах придумать чего-нибудь более стоящего, - Деб, ты ведь не можешь сражаться в правительством.
Дебора несколько секунд без выражения таращилась на меня
- Вау, - сказала она. – Сам придумал?
- Да ладно, Деб, - признаюсь, слегка раздражённо парировал я. - Ты знала, что это случилось, это произошло, так почему это тебя так заводит?
Она глубоко вздохнула, сложила руки на коленях и опустила голову, что было гораздо хуже того рыка, которого я от неё ожидал.
- Не знаю, - призналась она. - Возможно дело не только в этом. - она перевернула руки ладонями вверх. – Может, это… не знаю. Всё.
Если мою сестру действительно беспокоило всё, то легко понять, почему она так устала и страдает; отвечать за всё было бы сокрушительным бременем. Но согласно моему опыту общения с людьми, когда кто-то жалуется на всё, обычно это означает, что его беспокоит одно маленькое и конкретное нечто. И сейчас мою сестру, которая всегда действовала так, словно действительно отвечает за всё, грызло и заставляло вести себя странно нечто совершенно конкретное. И, вспоминая разговор о любви всей её жизни, Кайле Чацком, я решил, что знаю, что именно.
- Дело в Чацком?
Она вскинула голову.
- В каком смысле? Ты думаешь, что он бьет меня? Или изменяет?
- Нет, конечно, нет, - сказал я, заслоняясь рукой, на случай если ей придёт в голову меня стукнуть. Я знал, что он не посмеет ей изменить, а идея о том, что кто-то может попытаться избить мою сестру, выглядела смехотворно. – Я о том вчерашнем разговоре. О твоих тикающих биологических часах.
Она опять повесила голову и уставилась на руки, сложенные на коленях.
- Угу. Мои слова, да. - Она медленно покачала головой. — Хорошо, это всё ещё верно. А долбанный Чацкий не хочет даже поговорить об этом.
Я смотрел на сестру, и признаюсь, мои чувства характеризовали меня не с лучшей стороны, потому что моей первой осознанной реакцией на излияния Деб было: "Вау! Я действительно сочувствую настоящему человеку с настоящей человеческой проблемой". Я обнаружил, что мне не надо вспоминать подходящие слова из какого-нибудь сериала, поскольку превращение Деб в жалеющий себя студень затронуло человечные струны в тех глубинах, что открылись после рождения Лили-Энн. Я действительно сопереживал, и это меня поразило.
Итак, совершенно не задумываясь, я встал и подошел к ней. Положил ей руку на плечо, легонько пожал и произнёс:
- Мне очень жаль, сестренка. Я могу тебе чем-нибудь помочь?
Естественно, Дебора напряглась и сбросила мою руку. Она встала и посмотрела на меня с выражением, наполовину похожем на её обычный оскал.
- Для начала прекрати вести себя как отец Фланаган. Господи, Декс, что в тебя вселилось?
И прежде чем я смог произнести хотя бы слог оправдания, она вышла из моего кабинета и скрылась из виду.
- Рад был помочь, - сказал я её спине.
Может быть, я был ещё слишком плохо знаком с наличием чувств, чтобы действительно понять их и вести себя соответственно. Или возможно, Деб потребуется время, чтобы привыкнуть к новому, сострадательному Декстеру. Но мысль о злодее или группе злодеев, подсыпавших нечто зловещее в водопровод Майами, обретала все большее правдоподобие.
Когда я уже собирался уходить, мир стал еще более странным. Зазвонил мой сотовый, я взглянул на него и, увидев имя Риты, взял трубку.
- Алло?
- Декстер, привет. Это… ммм… я.
- Я догадался, - ободряюще сказал я.
- Ты ещё на работе?
- Собираюсь уходить.
- О, хорошо, потому что… Я имею в виду… если… вместо того чтобы забирать Коди и Астор… - сказала она. - Потому что сегодня не надо.
Я мысленно перевел фразу и понял, что по какой-то причине не должен сегодня забирать детей.
- Почему не надо?
- Просто… Их там больше нет, - ответила она, и в течении одного ужасного момента, пока я пытался понять, о чём она говорит, мне показалось, что с ними случилось что-то ужасное.
- Что? Где они? - с трудом выдавил я.
- О, - ответила она, — твой брат забрал их. Брайан. Он решил сводить их в китайский ресторан.
Какой дивный новый мир неизведанных переживаний открылся мне после превращения в человека. Прямо сейчас, например, я от удивления лишился дара речи. Я чувствовал, как волна за волной на меня накатывают мысли и чувства: гнев, изумление, подозрение, догадки о том, что же на самом деле задумал Брайан, почему Рита на это согласилась и что сделают Коди и Астор, когда вспомнят, что не любят китайскую стряпню. Но какими бы многочисленными и разнообразными ни были мои мысли, я оказался не в состоянии выговорить ничего, кроме мычания, и пока я пытался хоть что-то произнести, Рита сказала:
- Мне надо идти: Лили-Энн плачет. Пока, - и повесила трубку.
Мне казалось, что я стоял и слушал тишину всего несколько секунд, но, скорее всего, прошло гораздо больше времени, потому что рука, сжимавшая телефон, вспотела, а во рту пересохло из-за того, что я долго держал его открытым. Я сжал челюсти, убрал телефон и поехал домой.
Час пик был в самом разгаре, когда я ехал на юг, но как ни странно, по дороге домой я не заметил никаких случаев насилия, никаких лихачей, выписывавших виражи на дороге, никто не грозил кулаками другим водителям и не стрелял. Машины в пробке ползли не быстрее, чем обычно, но похоже, никто не возражал. Я подумал, что стоило прочитать свой гороскоп на сегодня - может, тогда бы я понимал, что происходит. Возможно, где-то в Майами люди, обладающие тайным знанием - например, друиды, — кивали головами и шептали: "Юпитер находится в заходящей луне Сатурна" — и наливали себе очередную чашку травяного чая, околачиваясь в Биркенстоксе. Или это группа вампиров, на которую охотится Деб, как бишь их? Стая? Возможно, если достаточное их количество заточит себе зубы, наступит новая эра счастья и процветания для всех. Или по крайней мере для дантиста доктора Лоноффа.
Я провел тихий вечер дома, смотря телевизор с Лили-Энн на руках. Она хорошо спала у меня на руках, и я старался не отпускать её. Мне казалось, что таким образом она показывает мне своё доверие. С одной стороны, я надеялся, что она это перерастет, потому что нельзя настолько доверять людям. Но с другой, крошечной и прекрасной стороны, это наполняло меня ощущением чуда и решимостью защищать её от всех прочих чудовищ из мрака.
Я постоянно обнюхивал голову Лили-Энн. Знаю, это определенно странное поведение, но, судя по всему, вполне нормальное для моей новой человеческой сущности. Запах был изумительным, не похожим ни на один из тех, что я вдыхал прежде. Аромат был почти незаметным, его нельзя было назвать ни сладким, ни затхлым, но он был чем-то похож и на то, и на другое, и на что-то ещё, и вообще ни на что. Я понюхал и не мог определить, на что он похож, а потом понюхал ещё раз, потому что мне захотелось, и неожиданно ощутил новый, легко идентифицируемый, аромат из области подгузника.
Менять подгузники не так страшно, как звучит, и я был не против этого. Конечно, это не та работа, которую я избрал бы для себя в качестве постоянного занятия, но в случае с Лили-Энн смена подгузника не причиняла мне особых страданий. В какой-то степени мне было даже приятно оказать ей такую личную и необходимую услугу. Дополнительное удовольствие я получил, увидев, как Рита, коршуном кинувшаяся к нам в желании убедиться, что я случайно не сварил ребенка, остановилась при виде моей спокойной уверенности. А когда я закончил и она взяла Лили-Энн с пеленального столика и сказала мне "Спасибо", я почувствовал тепло от осознания своей нужности.
Пока Рита кормила Лили-Энн, я вернулся к телевизору и несколько минут смотрел хоккей. Неутешительное зрелище: во-первых, «Пантеры» уже проигрывали три гола, а во-вторых, не было драк. Эта игра привлекала меня честной и достойной похвалы жаждой крови, которую проявляли игроки. Но теперь мне в голову пришло, что я не должен одобрять такие вещи. Новый, Меняющий Подгузники Папа Декстер решительно настроенный против насилия не может одобрять игры вроде хоккея. Может быть, я смогу переключиться на боулинг. Он казался чудовищно скучным, но в нем не лилась кровь, и он был уж точно более захватывающим, чем гольф.
Прежде чем я принял какое-либо решение, вернулись Рита с Лили-Энн.
- Хочешь помочь ей срыгнуть, Декстер? — спросила она с улыбкой Мадонны (Мадонны с картины, не той, что носит причудливые лифчики).
- Никогда не хотел ничего сильнее, — ответил я. И как ни странно, я говорил правду. Я повесил на плечо маленькое полотенце и пристроил Лили-Энн лицом к нему. И почему-то не было ничего ужасного в том, что она издала несколько тихих звуков и на полотенце вытекло немного молока. Я тихонечко поздравлял её с каждой отрыжкой, пока наконец она не начала засыпать; тогда я повернул её лицом к себе, прижал к груди и начал осторожно укачивать.
В такой позе меня и застал Брайан, когда около девяти привез Коди и Астор. Технически, это слегка сдвигало режим дня, поскольку в девять им полагалось ложиться, а теперь дети доберутся до кроватей, опоздав как минимум на пятнадцать минут. Но Рита, кажется, не возражала, и было бы грубо с моей стороны делать замечания, после того как дети явно отлично провели вечер. Коди даже почти улыбался, и я мысленно сделал себе заметку о необходимости выяснить, в какой китайский ресторан Брайан водил его, чтобы добиться такой реакции.
С Лили-Энн на руках я был ограничен в передвижениях, но пока Рита командовала детям надевать пижамы и чистить зубы, я успел перекинуться парой дружеских слов с братом.
-Ну, - сказал я, пока он с довольным лицом придерживал дверь, - Похоже, что они отлично провели время.
- О да, - ответил он со своей ужасной фальшивой улыбкой, - замечательные дети, они оба.
- Они ели спринг-роллы? - спросил я, и на мгновение лицо Брайана стало озадаченным.
- Спринг? Ах да, они попробовали все, что я им предложил, - сообщил он с таким зловещим весельем в голосе, что мне стало совершенно ясно: речь не о еде.
- Брайан… - начал я, но меня прервало появление Риты.
- О, Брайан, - сказала она, забирая у меня Лили-Энн, - понятия не имею, что ты сделал, но дети замечательно провели время с тобой. Я никогда их такими не видела.
- Это было удовольствием и для меня,- заверил он, и по моей спине пробежал ледяной холод.
- Не посидишь с нами несколько минут? - предложила Рита. - Я сварю кофе, или бокал вина…
- О нет, - сказал он, - большое спасибо, дорогая леди, но мне действительно нужно идти. Верите или нет, но у меня назначена встреча сегодня.
- О! - воскликнула Рита, виновато краснея. - Я надеюсь, ты не… Я имею в виду, с детьми, когда у тебя могло бы быть… Ты ведь не должен…
- Всё в порядке, - ответил Брайан так, словно фраза Риты имела смысл, - у меня полно времени. Но, увы, сейчас я вынужден откланяться.
- Хорошо, - успокоилась Рита. - Если ты уверен, что… И я не могу выразить, как я тебе благодарна, потому что…
- Мама! - позвала её Астор из дальнего конца коридора.
- Ой… Прости, но… Я так тебе благодарна, Брайан. - И она поцеловала его в щеку.
- Не за что. Мне самому было приятно, - произнёс Брайан и Рита улыбнулась и поспешила к Астор и Коди.
Мы с Брайаном переглянулись. Я столько всего хотел ему высказать, но все это было слишком неопределенным, чтобы начинать разговор.
- Брайан, - снова начал я и опять не смог продолжить, а он улыбнулся своей жуткой, фальшивой, понимающей улыбкой.
- Знаю, - сказал он, - но меня действительно ждут. - Он открыл дверь и обернулся ко мне. — Они действительно замечательные дети. Спокойной ночи, братец.
Он вышел и скрылся в ночи, оставив мне воспоминание о его жуткой улыбке и неприятное чувство, что происходит нечто очень неправильное.
@темы: перевод, Декстер на десерт / Dexter Is Delicious [Dexter 5]
-
-
28.05.2012 в 00:41