Тело лежало в мусорном контейнере в переулке у границы студенческого городка Майами-Дейд Коммунити Колледж. Соседние зданиями затеняли его даже несмотря на полуденное солнце; наверняка ночью, когда некий злодей выбрал это место для своих забав, здесь было ещё темнее. Похоже, именно потому он и выбрал этот переулок. Судя по состоянию тела, это была хорошая идея. То, во что превратились останки некогда привлекательной молодой женщиной, лучше не выставлять на всеобщее обозрение.Контейнер стоял в дальнем углу переулка. Одна сторона крышки была открыта, и даже с трех метров до него был слышен гул тёмного облака из девяти миллиардов мух, кружившихся вокруг. Энжел Батиста-не-родственник покрывал наружнюю сторону контейнера порошком для снятия отпечатков. Одной рукой он аккуратно обрабатывал верхний край, другой отгонял мух.
Винс опустился на одно колено перед контейнером, где часть влажных отходов вылилась прямо на тротуар. Он осторожно просеивал грязное месиво затянутыми в резиновые перчатки пальцами. Он не выглядел счастливым.
читать дальше- Иисусе, - сказал он мне, не поднимая глаз. - Я не могу дышать.
- Дыхание переоценивают, - ответил я. - Нашёл что-нибудь?
- Да, - практически прорычал он. - Я нашел какую-то фигню, - Он стиснул зубы и оттёр что-то, налипшее на перчатку. - Найдём ещё такую же, и я переведусь в канцелярию.
Я почувствовал лёгкую щекотку тёмного интереса со стороны Пассажира.
- Ещё? Думаешь, будут и другие?
Винс прочистил горло и сплюнул в сторону.
- Не похоже на случайное убийство. Определенно не драка с парнем. Боже, ненавижу мусор.
- Что значит другие? - спросил Чейз со своего места у моего локтя, - Ты имеешь в виду, это может быть, типа, серийный убийца?
На мгновение Винс забыл, что стоит на коленях среди мусора, и обожающе уставился снизу вверх на Чейза.
- Привет , Роберт, - сказал он. Ежедневно встречаясь с Чейзом целую неделю, Винс всё ещё был близок к обмороку в его присутствии. Но по крайней мере он больше не стонал "обожемой".
- Почему же ты так думаешь? - спросил Чейз. - Ну, знаешь, что это не случайная смерть?
- О, - ответил Винс. - Это просто, ну знаете. Немного ... вычурно? - он бодро взмахнул рукой, забрызгав какой-то дрянью мои ботинки.
- Ой, - сказал он.
- Вычурно, - задумчиво повторил Чейз. – Вроде как. Ты имеешь в виду, гм ... что?
Винс продолжал улыбаться. Ничто сказанное Чейзом, каким бы глупым оно ни было, не могло пробить брешь в его яркой и блистающей броне.
- Сложно, - сказал Винс. – Вроде как, ну знаешь. Он не просто хотел убить её. Он должен был сделать из неё нечто.
Чейз кивнул, и даже в тени переулка я заметил, что он несколько бледнее обычного.
- Что, гм, - спросил он, и сглотнул. - Что именно?
- Взгляни, - предложил Винс. - Это типа трудно описать.
Чейз переступил с ноги на ногу, определённо желая оказаться где угодно, лишь бы не здесь. Но я не мог больше ждать. Я хотел бы сказать, что чувствовал зов долга перед городом Майами, который платил мне за исследование таких вещей. Но по правде сказать, груз моих профессиональных обязательств не шёл ни в какое сравнение с нарастающей волной Шёпота из самых глубоких подвалов Тёмного Замка Декстера, понуждающего меня заглянуть в мусорный контейнер и восхититься тем, что мы можем там найти. Поэтому я обогнул Винса и подошел к Энжелу Не-родственнику, который старательно фотографировал десяток обнаруженных им смазанных отпечатков пальцев.
- Энжел, сказал я, - Что у тебя?
Он не поднял головы, просто скорчил гримасу ужасного отвращения и кивнул в сторону контейнера.
- Сам посмотри.
Я заглянул внутрь. Мусорный контейнер на две трети заполненный восхитительным попурри из бумаги, пластика и гниющих остатков пищи. Поверх всего этого пахучего месива лежало обнаженное и изуродованное тело молодой женщины. Я шагнул вперед, чтобы рассмотреть получше, и прежде чем хотя бы одна деталь достигла моего сознания, вся картина намертво впечаталась в центр внимания в темном сухом месте внутри меня, и Тёмный Пассажир пробудился от спячки и скользнул наружу, шурша кожистыми крыльями и шипя свои не-совсем-слова по пути из глубоких мрачных подвалов замка Декстер на крепостную стену, тихо повторяя: "…да, о, да, да, воистину…", и с возросшим чувством уважения я очень внимательно посмотрел, что же пробудило Пассажира от его тёмных снов.
Она лежала в полоборота от меня, соскальзывая с кучи мусора, но судя по тому, что я видел в профиль, её смерть не была лёгкой. Здоровый клок золотых волос был вырван с корнем, обнажив частично откусанное ухо.
Видимая часть лица была так сильно повреждена, что её собственная мать бы не узнала. Губы неумело срезаны, вместо них остались лишь неровные красные раны. Нос разбит в фарш, глазница на видимой мне стороне лица пуста.
Остальная часть тела, выглядела столь же как тщательно разрушенной; сосок отсуствует, по-видимому откушенный, как и ухо, живот сразу под пупком разодран. Я разглядел по меньшей мере три смертельных раны и ещё с десяток достаточно ужасных, чтобы заставить мечтать о смерти.
Но едва я успел бросить беглый взгляд на тело, позади меня раздался ужасный звук, словно кто-то душит крупное животное. Я обернулся и увидел, как Чейз быстро шагает прочь, зажимая обеими руками рот. Его лицо зеленело так же быстро, как он уходил. Я наблюдал за его забегом за периметр с чувством истинного удовлетворения. Обычная реакция на зрелище грязной смерти для новичка, но в данном случае она согрела мне сердце. Он оставил меня в покое, и дал возможность осмотреть всё не торопясь, чем я и занялся.
Я изучил тело с головы до пят, поражаясь тщательности разрушений, а Пассажир уважительно замурлыкал. Кто-то потратил много времени и усилий, делая это, и хотя результаты, конечно, не дотягивали до моих высоких художественных стандартов, они всё же демонстрировали некую восхитительную, даже заразительную примитивную силу и непринуждённость. Исполнение было неуклюжим, неэффективным, даже брутальным, но говорило о приятной глазу любви к экспериментам и радости от свершённых открытий. В конце концов, сейчас так мало осталось тех, кто любит свою работу. Тот, кто это сделал, очевидно наслаждался процессом. Столь же очевидно, по крайней мере для меня, что убийца искал что-то, чего не совсем нашёл, несмотря на очень тщательный поиск.
Я окинул разодранные останки молодой женщины ещё одним долгим изучающим взглядом, и мне не понадобился одобрительный шёпот Пассажира, чтобы согласиться с Винсом. Это может быть первое деяние Нашего Преступника, но отнюдь не последнее. Это было отличной причиной поймать его прежде, чем он превратит в корм для рыб слишком многих молодых девушек, и это означало, что пришла пора Декстеру подключить свой могучий интеллект и начать действовать. Передо мной лежала настоящая интересная работа, Чейз удрал за ограждение, и я наконец-то был свободен ей заняться.
Но едва я нашёл относительно чистое место, чтобы поставить свою сумку, как из-за периметра послышалось нечто похожее на аплодисменты. Я был на месте сотни убийств, как в рабочее время, так и в процессе моих увлечений, и я видел и слышал много удивительных вещей. Я могу авторитетно утверждать, однако, что никогда прежде не слышал, чтобы изуродованное тело встречали овациями. Я обернулся, чтобы посмотреть чувством, чуть большим, чем простое любопытство.
Дебора как раз нырнула под желтую ленту, и на полсекунды мне показалось, что она наконец-то получила общественное признание, заслуженное многолетним тяжким трудом на службе закону. Но нет - в нескольких шагах позади моей сестры в поле зрения покачивалась умело взъерошенная золотая голова, и я понял, что взрыв аплодисментов был на самом деле направлен на тень Деборы, Джеки Форрест. Она остановилась у ленты, чтобы взмахнуть толпе рукой и ослепительно улыбнуться, и люди вокруг неё подались вперёд - не так, будто они собирались её схватить ее или прикоснуться к ней, но словно было в ней что-то, что притягивало их ближе, и они не могли этому сопротивляться.
Я наблюдал, как Джеки обменялась парой слов с бессмысленно улыбающимися людьми, находил это странно увлекательным. Что в нейбыло такого, что действовало на них как валерьянка на котов? Она была знаменита, да, но и Роберт тоже, а на него толпа реагировала не так бурно. Она была красива, но в толпе вокруг неё я заметил по меньшей мере трёх женщин, выглядевших лучше. И тем не менее они все ринулись к Джеки, понятия не имея, почему.
Я наблюдал, как Джеки подарила толпе несколько заключительных слов, последнюю улыбку, а затем нырнула под ленту и направилась к контейнеру. Они смотрел ей вслед, не в силах отвести взгляд, и я понял, что ничем не лучше. Видя, как безмозглая толпа пускает слюни на телезвезду, я тоже был вынужден наблюдать за ней. Я сказал себе, что просто пытаюсь понять, чем она так приворожила немытую толпу, но сам себе не поверил.
Наконец я смог отвести глаза и присоединился к сестре. Деб с очень суровым видом вглядывалась в мусорный контейнер.
- Господи, - сказала она. – Грёбаный Боженька, - она покачала головой, - Нашёл что-нибудь?
- Я только что приехал.
- Кто ведет дело? - спросила она, порхая взглядом по трупу.
- Андерсон.
- Гадство. Он жопу свою двумя руками не отыщет.
- Что там? – произнёс хрипловатый голос, и к нам присоединилась Джеки Форрест.
- Вы не хотите это видеть, - сказал я, но она уже прошла мимо меня и заглянула в мусорный контейнер. Вспоминая реакцию Чейза, я приготовился к неизбежному взрыву ужаса, смятения и рвоты, но Джеки просто смотрела.
- Ничего себе, - сказала она. - О, мой Бог. - Она посмотрела на Деб. - Кто мог это сделать?
- Многие, - прорычала Дебора. – и с каждым днем их всё больше.
- Ничего себе, - повторила Джеки, всё ещё рассматривая мёртвую девушку, потом нахмурилась. - Так что ты будешь делать?
- Ничего, - процедила Деб сквозь зубы. - Это не мое дело.
- Хорошо, хорошо, - сказала Джеки, нетерпеливо взмахнув рукой. - Но если бы дело вела ты, что бы ты сделала?
Дебора отвернулась от тела и уставилась на Джеки. После очень долгой паузы Джеки отвела взгляд от того, что лежало в мусорном контейнере, и повернулась к моей сестре.
- Что? - спросила она.
- Это тебя не беспокоит? - Деб кивнула на труп.
Джеки поморщилась.
- Разумеется, меня это беспокоит, - раздраженно ответила она, - Но я просто пытаюсь быть профессионалом, знаете ли. Я имею в виду, тебя ведь это не беспокоит?
- Это моя работа, - сказала Дебора.
Джеки кивнула.
- Точно. И сейчас это и моя работа тоже. Мне нужно научиться этому. Всему этому. Или ты хочешь, чтобы я завизжала как девчонка и сбежала?
Дебора посмотрела на неё долгим взглядом. Джеки не отвела глаз.
- Нет, - наконец ответила Деб, - Думаю, нет.
Джеки кивнула.
- Ладно, - сказала она. - Так что бы ты сделала, если бы расследование вела ты?
Дебора посмотрела на неё. Затем кивнула. Кивнула в мою сторону.
- Обычно я говорю с ним.
Джеки перевела фиалковый взгляд на меня. Не буду говорить, что у меня ослабли коленки, но я определенно почувствовал, что должен поклониться, поправить смокинг, и вручить ей орхидею.
- Почему с ним? - спросила она.
- Декстер криминалист, - ответила Дебора, - иногда ему везёт, и он находит то, что может мне помочь. Кроме того, - она пожала плечами, - он мой брат.
- Твой брат! - Воскликнула она голосом, полным восторга. – Идеально! Значит, ты суровый коп, а он ботан! Так же, как в сериале!
- Предпочитаю термин "гик", - сказал я, - в крайнем случае "зубрила". Но не "ботан".
- О, прости, - сказала она, и положила руку мне на плечо. Я чувствовал её тепло сквозь рубашку. - Я не хотела тебя обидеть. Мне очень жаль.
- Гм, - промямлил я, чувствуя опаляющее тепло её руки, - Все в порядке.
Она улыбнулась и убрала руку.
- Хорошо. Так, гм, ты нашёл что-нибудь. Что-то, что могло бы помочь?
На самом деле, единственное, что я обнаружил, было пристрастие её руке на моём плече, и по некоторым причинам, это невероятно меня раздражало. В конце концов, я прожил всю свою жизнь, не чувствуя даже лёгкого дуновения от ураганов человеческих страстей, так почему я должен начинать сейчас, с недоступной златовласой богиней? А если серьёзно, у меня были гораздо более важные дела, многие из которых включали клейкую ленту и разделочный нож. Но я подавил нарастающее раздражение и ответил в духе навязанного капитаном Мэтьюзом сотрудничества.
- Для начала, тебе надо было сказать: "Что у тебя?" Или нет: "Хм, нашёл что-нибудь?"
Джеки снова улыбнулась.
- Хорошо, - сказала она, и добавила, - Что у тебя?
- Не так радостно, - поправил я. – Небрежное такое, нетерпеливое рычание. Типа такого, - я скорчил самую лучшую свою имитацию полицейского лица Деборы и рявкнул, - Что у тебя?
Джеки рассмеялась. Это был такой заразительно весёлый звук, что на мгновение я забыл, что мы стоим у изуродованного трупа, брошенного в куче мусора.
- Хорошо, - сказала она. - Так ты не только отличный криминалист; но и в актерском мастерстве неплох, да? Хорошо. Например, так?
Она скорчила рожу недовольной рыбы - маска, весьма похожая на обычное выражение лица Деборы.
- Что у тебя, - с невозмутимым видом произнесла она. Затем снова усмехнулась и я почувствовал, как ответная улыбка наползает на моё лицо.
Дебора, однако, не разделяла нашего хорошего настроения. Она нахмурилась ещё сильнее и сказала:
- Если вы двое закончили валять дурака, то у нас тут расчленённое тело.
- О, - воскликнула Джеки, сразу посерьёзнев. - Мне очень жаль, сержант. Конечно, вы правы.
Хотя я не мог отделаться от мысли , что Деб испортила всё веселье, я знал, что она права. И в любом случае, мне не нравятся странные человечные чувства, которые вызывала во мне Джеки. Так что я одарил их коротким, весьма профессиональным кивком и вернулся к работе.
Я проработал совсем немного, как вдруг услышал звуки рвоты и кто-то сказал: " О, Господи. О, мой Бог", и так как я был уверен, что Роберт ещё не вернулся на нашу вечеринку, я обернулся посмотреть, что вызвало такую реакцию у обычно невозмутимого Винса.
Винс подтащил ящик к мусорному баку. Он стоял на нём и очень тщательно исследовал тело, но что-то буквально пригвоздило его к месту. Он замер неподвижно , наполовину согнувшись над мусоркой, и я почуял вопросительное шипение Пассажира.
- Что там, - спросил я, стараясь скрыть волнение в голосе.
- О, святая ёбань, - простонал он. - Не могу в это поверить.
- Поверить чему? – то, что вместо ответа он решил излить свои чувства долгой драматичной гримасой, начинало слегка бесить.
- Сперма, - сказал он, покачивая головой и повернулся к мне полным отвращения лицом. - Тут сперма в глазнице.
Я моргнул; должен признать, такое слегка экстремально даже для меня.
- В глазнице? Ты уверен? - произнёс я, и глупость сказанного являлась показателем того, как я был потрясен.
- Я уверен, - сказал он, снова поворачиваясь к телу. –Оно на самом деле в долбанной глазнице, что означает… О, Иисус Чёртов Христос.
Я шагнул к нему и снова посмотрел на растерзанные останки молодой женщины. Она по прежнему была мертва. Винс слегка повернул голову, чтобы дальняя сторона лица стала видна, и хотя она тоже была изувечена, второй глаз не был вырван. Он был широко раскрыт и смотрел прямо перед собой на невероятную смерть, пришедшую за ней. Я подумал, что она сделала, чтобы заслужить такую чудовищную кончину. Не то чтобы я верил в высказывания Партии Насильников-Убийц: "она сама виновата", "она заслужила это, одевшись в такое платье" , и тому подобное. Я был совершенно уверен, что кем бы ни была эта молодая женщина, она не сделала ничего, чтобы специально провоцировать нечто подобное.
Но всегда есть что-то, что жертва делает бессознательно, некий триггер, который заставляет Пассажира выйти из тени и сесть за руль. У каждого монстра есть свой спусковой крючок, прикосновение к которому возбуждает Жажду, и почти всегда они разные.
Каждый монстр реагирует своим собственным особенным образом, следуя своей программе, которая предоставляет уникальное удовлетворение, ряду ритуалов, которые имеют смысл только для него и которые заканчиваются только так, как это необходимо, каким бы сбивающим с толку это ни показалось бы случайному свидетелю. А когда пресса и возмущенная общественность содрогнутся от ужаса, и потребуют объяснить причину, и возопят недоумённым хором: "Зачем кому-то делать ЭТО?" Те из нас, кто в курсе, могут только улыбаться и говорить: "Затем". Это никогда не будет иметь смысла для вас, или кого-то другого, да и не должно. Оно должно удовлетворить Меня, воплотить Мою особую фантазию. Это билет на одного, только для Меня, и никто другой никогда не почувствует доступный лишь Мне трепет и восторг острых ощущений, единственную вещь, которая доставляет лишь Мне одному максимальное удовлетворение; и является ли это медленным расчленением тщательно отобранных товарищей по играм, или разделкой молодой женщины с наполнением её пустой глазницы спермой, но это всегда один и тот же сольный акт с одним и тем же завершением – освобождение, наслаждение, удовлетворение.
Но это…
Мне хорошо знакомо, что все мы в той или иной степени ощущаем потребность в сексе, даже те из нас, кто состоит в Братстве Тьмы. Это, наверное, основная и самая распространенная часть циферблата человеческих часов; все мы тикаем ради секса . Но стрелки у всех двигаются с разной скоростью, и момент для начала боя курантов почти всегда уникален. Тем не менее, это было далеко за пределами даже моего понимания. Я не мог вспомнить, видел ли я когда-либо нечто столь же похотливое.
Сперма в глазнице: облегчение, столь же действенное, сколь метафорическое. Что это значит? Потому что это всегда что-то значит. Всегда есть фундаментальный символ в мире личностного смысла, основной ключ к пониманию того, кто это сделал. На самом деле сперма довольно часто остаётся на трупах, и конкретное место, где она находится, всегда важно. Оно указывает на желание контролировать, унизить, завоевать это конкретное место. Так что вполне возможно, что убийца имеет весьма специфичные проблемы со зрением, или с наблюдением, или ненавидит голубые глаза или контактные линзы, или когда кто-то подмигивает.
Тем не менее, это была отправная точка для профессионала с моими особыми навыками и я думал над этим, пока работал. Это, в конце концов, представляло для меня реальный личный интерес. Кроме того, расследуй дело Дебора, она бы почти наверняка потребовала какой-то особой проницательности от психованного и извращенного Меня. Поэтому я думал об этом, и, хотя не придумал ничего полезного, по крайней мере, скоротал время.
Поскольку к мусорному баку мы приехали в конце дня, после обеда, к тому времени, когда мы завершили работу, моя смена уже давно закончилась. Я собрал свои образцы, подхватил сумку и повернулся, чтобы уйти. Чейз стоял у желтой ленты, болтая с парой полицейских в форме . Он по-видимому уже не пытался удержать в желудке свой обед; на самом деле, он, казалось, был посреди некого завораживающего повествования, и офицеры следили за каждым его словом с благоговейным интересом. Не испытывая особого желания прерывать их маленький дружеский междусобойчик, я обошел их по широкой дуге.
Но Чейз появился у моего локтя, едва я пролез под лентой.
- Что вы нашли? Это серийный убийца?
Если честно, меня начинала немного раздражать его одержимость серийными убийцами. Почему все считают, что в Майами полно серийных убийц? К тому же, в устах Роберта это звучало как курьез, уродцы, какие-то дикие, алчущие добычи, бесчеловечные животные, хотя я мог бы сказать ему, что они на самом деле таковыми не являются. Они совершенно нормальны. Я имею в виду, большую часть времени.
Но честность не всегда лучшая политика , что бы не говорили бойскауты. поэтому я просто покачал головой на его бессмысленный вопрос.
- Слишком рано делать выводы.
Он держался рядом всю дорогу до участка, задавая вопросы, на которые мог бы легко ответить сам, если бы следил за моей работой: что я делал на месте преступления, что нашел, какие образцы взял, почему именно эти, что я собираюсь делать с ними, что будет дальше. Все это сильно раздражало и я не мог отделаться от мысли, что Джеки Форрест почти наверняка задала бы более интеллектуальные вопросы и спрашивая, смотрелась бы намного лучше.
Чейз остался со мной до лаборатории, и следил за поспешной рутиной регистрации образцов с места преступления. Я был голоден, а его вопросы замедляли процесс, потому что мне пришлось объяснить каждый шаг. По крайней мере, он слышал о цепочке доказательств, сохранило мне несколько минут. Но когда я, наконец, закончил и приготовился запрыгнуть в машине и отправиться на выходные, он остановил меня в последний раз.
- Так вот оно как бывает? - спросил он. - Я имею в виду, вечер пятницы. Выходные. Так что, гм, это всё будет лежать до утра понедельника?
- Правильно, - подтвердил я, поддерживая баланс между вежливым ответом и подпихиванием к двери.
- Так, окей. Так, ладно. Ты, э-э… ты просто ... - он отвернулся, а затем так резко повернул голову ко мне, что я чуть не испугался. – Чем займёшься на выходных?
Мне очень хотелось ответить, что я собираюсь найти людей, похожих на него, аккуратно расчленить их и тщательно упаковать в мусорные мешки. Но я осознавал, что это, вероятно, не самый политкорректный ответ.
- Я женат, - сказал я. - Проведу время с женой и детьми.
- Женат, - повторил он таким тоном, будто я признался в том, что я космонавт. - Так что, ты поведешь детей в парк? Играть в другими детьми и всё такое? Сколько лет твоим детям?
В глубине души, в самом глубоком, самом укромном, самом тёмном углу замка Декстер раздался тихий звук, будто кто-то прочистил горло или слегка шевельнул крылом – однозначный признак того, что Пассажир по какой-то причине оживился, не из-за угрозы для меня, вовсе нет, а из-за… чего? Чего-то.
Я посмотрел на Чейза, надеясь найти подсказку насчёт того, что могло бы заставить Пассажира встрепенуться. Но он просто смотрел, и я не чувствовал от него никакой угрозы, хотя смотрел он на меня столь же пристально как когда расспрашивал о лабораторных процедурах.
- Это нужно для твоей роли? - спросил я его.
Он облизнул губы и отвел взгляд.
- Нет, я… прости. Я не хотел любопытничать. Я просто… - он пожал плечами и засунул руки в карманы. - Я , гм. Я никогда не был женат. Однажды едва не женился, но ... - он развел руками. - Не знаю. У меня никогда не было детей, и мне всегда было интересно, ну знаешь. Каково этот, быть отцом. - Он взглянул на меня и быстро добавил - Я имею в виду, не в биологической части, потому что, ну знаешь. Нет никаких проблем с этим. - он быстро, странно улыбнулся, потом отвернулся и сделал глубокий вдох. – Просто… всё остальное. Повседневные дела, вроде учить детей кататься на велосипеде, пластырь на коленку приклеивать, и, ну знаешь. То, что ты делаешь каждый день.
И он снова посмотрел на меня так, будто хочет от меня что-то, но понятия не имеет, как это получить.
И вновь я услышал тихий нерешительный звук из Глубины, и вновь не понял, что его вызвало. Чейз, разумеется, ничем не угрожал мне - и бормотание Пассажира не указывало на какую-то конкретную угрозу, просто какой-то невнятный дискомфорт. Но из-за чего?
Я смотрел на Роберта и думал о его словах. Они не были тёмными и угрожающими, но что-то в них было такое, к чему я не мог подобраться. Если он действительно любит детей, почему не завёл нескольких? А если он не был уверен в своих отцовских способностях, он вполне мог позволить себе нанять полдюжину, на пробу.
Но у меня не было ответа, и я не получил разъяснений от Чейза, который отвернулся, словно забыв, что не один в комнате. Он смотрел вдаль, погрузившись в размышления и склонив голову, будто прислушиваясь к играющей вдали тихой мелодии. Он сделал глубокий прерывистый вдох, затем резко выпрямился и удивленно на меня посмотрел. Он встряхнулся.
- Не важно, – бодро сказал он, - Отличного тебе уик-энда. С твоей женой... и детьми.
Он хлопнул меня по плечу, на мгновение сжав его, а затем зашагал прочь, навстречу одинокой ночи Майами.
Я думал о Чейзе и его странном перфомансе на всем пути к машине. В нём открылось нечто более человечное, глубина чувство которых я не подозревал, то, что он держал надёжно спрятанным за повседневной маской бессмысленного самолюбования. Или несколькими масками, под которыми он скрывал все свои секреты, вроде того, почему ему так сильно не нравилась Джеки. Наверное, это участь исполнителя главной роли. Ему приходится скрывать всё, что не вписывается в его мужественный-но-чувствительный образ. Таким образом, он не может позволить никому узнать, что ему нравятся пушистые белые собачки или читать любовные романы. Если общественность узнает об этом, такие вещи могут стоить ему карьеры. Люди могут подумать, что он маменькин сынок, или того хуже, либерал! Этого не произойдёт.
Но по правде, это не имело ни малейшего значения. Очередное вялое противоречие, одно из многих дюжин, составляющих многогранный хаос человеческой жизни, и, учитывая обстоятельства, намного менее интересный, чем размышления о том, что Рита приготовила на ужин.
Я повернул ключ зажигания и выбросил Чейза из головы, вливаясь в энергичную жестокость вечерних пятничных пробок Майами.
@темы: перевод, Dexter: Последний эпизод / Dexter's Final Cut [Dexter 7]
-
-
12.11.2014 в 00:21Большое спасибо всем, кто поддержал перевод.